Перейти к контенту

Сказания и легенды Востока


Гость

Рекомендуемые сообщения

С Рождеством Вас, друзья!

В этот особый праздничный день, я подумал, что было бы замечательно создать тему, в которой размещены были различные сказания, предания и христианские легенды...

 

И вот сегодня я решил осуществить этот замысел.

Первый рассказ, который откроет эту страницу я написал буквально сегодня.

За несколько часов. И сегодня я готов представить его Вам.

 

Итак, в путь... надеюсь, мои усилия будут оправданы... smile.gif

 

 

 

ОБ ОБРАЗЕ НЕРУКОТВОРНОМ И ЧУДЕСНОМ ИСЦЕЛЕНИИ ЦАРЯ АВГАРЯ – МУДРОГО ПРАВИТЕЛЯ ЭДЕССЫ

…Уж минуло почти второе тысячилетие, друг мой, с тех пор, как случилось это воистину удивительное событие. Казалось, это было только вчера, но время течёт неумолимо быстро… волшебной чайкой перенося нас из рек прошлого в Свет времени Нового.

Да! Безмолвные звёзды, правда, ещё хранят в глубине своей памяти те сказочные подвиги, творимые когда-то руками человеков-титанов; и это есть события, ставшие частью великой мистерии рода людского, частью Общего Делания…

Всё же магия времени, творя свою невидимую работу, обращает мысли людские в пески вечности и уносит в туманное прошлое почти всё… всё, что посеяно было когда-то человечеством, всё, что творилось когда-то под Солнцем, всё, что совершалось на теле Матери-Земли. И так было всегда.

Но она никогда уже не сокроет тех чудесных событий, свидетелем которых стало всё человечество…

Одну из этих правдивых историй позволь, милый друг, поведать тебе.

Не сказка, не вымысел сие, не выдумка, но быль, удивительная быль, следы которой ещё хранит сама Матерь-Земля и поныне.

Это произошло в то сложное поворотное для Земли время, когда Великий Жезл Кармы всей своей Силой мог вот-вот обрушиться на человечество благословенной Терры, в корне изменив весь ход истории, ибо грехи человеков были столь велики и ужасны… Терра всё ещё хранила тяжёлые воспоминания о гибели непослушных детей своих великой и малой Атлантиды.

И великого горя нельзя было допустить вновь.

И великие, сияющие Врата Надежды отворились. К счастью для всех людей… на Земле родился Тот, Который дал всем человекам спасение… и посему… Он есть Спаситель и Заступник перед Отцом Небесным. Он дал людям Ученье Новое… и посему… Он есть Великий Учитель. Он дал людям надежду… и посему… Он есть Великий Утешитель…

 

-------------------------------------

 

Итак, кристалл событий переносит нас во время, когда на Земле жил, «творил чудеса» и проповедовал «Слово» великий Учитель из Назарета – которого люди прозвали Христом… и о котором говорили, что Он есть Сын Отца Небесного и что Он есть тот самый Мессия, о котором предвещали иудейские пророки.

Итак, в небольшом мирном городе Эдессе – столице Осроены, что находится где-то в Северо-Восточной части Сирии (между Тигром и Евфратом) – правил тогда благочестивый, мудрый царь Авгарь – «пятый» из царского рода Ухама. Его город процветал и развивался. Этот город не терпел ни нужды, не переживал никаких войн.

Город креп. И жители его не знали страданий и бедствий, ибо царь города сего был мудр и мудро управлял этим городом (хотя и был довольно молод).

Но однажды, когда пришло время царю жениться, с ним случилось то, о чём побоялись в своё время говорить даже жрецы великой богини Астарты, не сумевшие ничем помочь ему. Авгарь был поражен ужасной проказой. Город оказался в странном положении, ибо царь был вынужден прятаться от своего народа… не участвуя в общегородской жизни. И страшные муки терпел он, и не было конца этим мукам. И что оставалось делать? Обратиться к богам…

Но боги хранили молчание.

Всё перепробовал великий царь. Все средства и методы для излечения болезни были применены. Ни магия жрецов, ни тайные заклинания, ни восточные травы, привезенные из Индии – ничего не помогло. Лекари безмолвствовали. Верховный жрец задумчиво опустил руки, точно поклялся дать бессрочный обет молчания.

Царь был взволнован…

Город безмолвствовал.

Среди жителей Эдессы поползли тревожные слухи о возможном приемнике царя, если болезнь Авгаря унесёт его жизнь. Но кто будет править городом? Ведь наследник ещё не родился? В городе начались небольшие беспорядки. Верховный жрец старался сделать всё, что в его силах, но боги по-прежнему молчали… И постепенно слышался ропот других жрецов, будто боги ушли из благословенной Эдессы, унеся с собой благополучие города и здоровье молодого царя.

 

----------------------------------

 

Однажды ночью одному из благочестивых жрецов, было видение. Зала наполнилась чудным светом и дымом: перед ним стремительно начал проявляться величественный торс дивной богини. Её губы, казалось, были сомкнуты, однако доносился её тихий, но чрезвычайно нежный голос. Она говорила о том, что на Земле ныне проповедует Учитель и Спаситель мира, который есть благо этому миру. Только Он сможет помочь царю Эдессы. Но царь должен будет принять новую веру, уверовав в Спасителя и Пославшего Его. «Ничего сверх сказанного добавить боле не могу», – так молвила таинственная богиня, растворяясь в дыму храмовых благовоний. «Быть посему», – задумчиво прошептал жрец. О том, вскоре узнал и взволнованный верховный маг Эдессы, но об этом царю не сообщил.

Между тем, слух о великих чудесах, творимых Назаретянином Йешуа, который был прозван в народе Христом, распространился по Сирии и постепенно дошел таки до города Эдессы. На площадях и рынках уже говорили, что пришёл Мессия, о котором предвещали восточные пророки. Ибо звёзды об этом уже давно красноречиво говорили. Так сообщали в своё время эдесские астрологи. И верховный жрец, зная о том, продолжал безмолвствовать. Ибо знал, что «учение новое» поглотит все жреческие храмы… и всю Традицию, которая корневыми ветвями уходила вглубь и была прочно связана с великой Традицией, исходившей из священной Обители – Города Золотых Врат.

Однако время шло. И Эдесский царь, таки услыхав о великом Спасителе, о Его чудесных исцелениях, заинтересовался Им. С благоговением отнёсся Авгарь и к «новому» учению, «которое есть учение Отца Небесного», которое желал людям дать Йешуа.

Да, мой друг, так и было! Не видя Спасителя, Авгарь вскоре всем сердцем своим уверовал в Него как в Сына Божия… и написал сердечное письмо с просьбой прийти и исцелить его. Письмо было сравнительно небольшим: «Авгарь, сын Ухамы, топарх, шлет приветствие Йисусу, Спасителю благому, явившемуся в пределах Йершалаимских: Ты, рассказывают, возвращаешь слепым зрение, хромым хождение, очищаешь прокаженных, изгоняешь нечистых духов и демонов. Ты излечиваешь страдающих долгими болезнями и воскрешаешь мертвых. Слушал я все это о Тебе и усвоил умом одно из двух: или Ты Бог и, сойдя с неба, творишь такие чудеса, или Ты Сын Божий, творящий чудеса. Поэтому я и написал Тебе и прошу Тебя: потрудись, приезжай ко мне и болезнь мою исцели. Слышал я еще, что иудеи: против Тебя злоумышляют. Город мой очень маленький, но почтенный, и его нам двоим хватит», – так писал добродушный царь Эдессы, надеясь на то, что спасение прийдёт. Верховный жрец, пытаясь отговорить царя не делать этого, уже понимал, что, в сущности, ничего сделать уже нельзя… Он уже внутренне видел как ученье новое переступает порог сего города, растворяя в прошлом его веру и веру его предков… Хотя этому всё ещё не хотел верить.

Но однажды ему было явлено откровение, в котором прозвучали слова утешения: «Не бойся нового, слуга Господень. Он есть Спаситель мира. Он есть Посланник Любви и ты примешь его учение, ибо ученье новое есть Учение Пославшего Его…». «Да будет так!» - ответил маг. И с тех пор, исполненный великого смирения, он уже не препятствовал царю…

А между тем, с этим письмом правитель Эдессы послал в Палестину (где тогда проповедовал великий Учитель) своего лучшего живописца Ананию, поручив ему написать изображение Учителя. Авгарь искренне верил в то, что божественный лик Христа исцелит его от страшной болезни…

Вскоре караваны верблюдов, покорно пересекавшие бесчисленные золотые холмистые ковры пустыни, медленно уносили эдесского посланника вдаль от родного города. Тёплый ветер, точно играя свою безмолвную волшебную симфонию, нежно ласкал лица путешественников, загоревших под лучами палящего Солнца, как будто давал понять, что эта длительная поездка не будет для них столь утомительной и завершится благополучно.

Так и случилось.

 

------------------------------------------------

 

 

Вскоре кроткий Анания – живописец из Эдессы, посланник царя Авгаря, отважный воин и прекрасный телом муж со своими путешественниками прибыл в Йершалаим. К счастью и к своему глубокому удивлению он увидел там и самого Учителя, который проповедовал там… и также недавно прибыл туда со своими многочисленными учениками. Но Учитель из Назарета был всегда окружён большим количеством народа, который стекался на проповедь. И подступиться к Мастеру не представлялось возможным.

Анания неоднократно пытался втиснуться, подойти ближе, коснуться Учителя. Но всё тщетно.

Меж тем, на его глазах происходили многочисленные чудеса, которые творил этот великий святой. Слепые начинали видеть, хромые – ходить, заболевшие выздоравливали…

«Будьте кротки, как голуби, но будьте мудры, подобно змиям», –

говорил своим ближайшим ученикам Мастер. И эдесский живописец запомнил эти слова, долго над ними размышляя.

Однако время шло и Ананий, находясь на каждодневных проповедях Учителя из Назарета, так и не смог к Нему приблизиться, хотя ему удалось войти в сношение с учениками Его. Великое множество народа и отсутствие свободного места не давали возможность ни приблизиться к Спасителю, ни написать Его лик…

И вот однажды, когда такая возможность появилась, живописец из Эдессы принялся за работу… в надежде, её быстро закончить. Но сияющий лик Христа, который был Солнцу подобен, был столь лучезарен и ярок, что бедный художник не смог долго на него смотреть. И в итоге отвёл свой взгляд. Ананий был в отчаянии.

Однако посланник из Эдессы вспомнил, что должен передать Учителю письмо от своего царя. И попытался приблизиться. Но попытка вновь не удалась.

Вскоре, когда все люди двинулись к воде, Учитель тихо сам подозвал его – Ананию,.. назвав Анания по имени. Эдесский художник, проделавший столь огромный путь, очень обрадовался и с радостью поспешил к Учителю. Йешуа внимательно выслушал просьбу художника и прочитал письмо, привезённое из восточной Эдессы.

Он поблагодарил живописца и благословил эдесского правителя. Время спустя, было написано ответное письмо царю: «Блажен ты, если уверовал в Меня, не видев Меня. Написано обо Мне: видевшие Меня не уверуют в Меня, чтобы не увидевшие уверовали и ожили. А что ты приглашаешь Меня к себе, то надлежит Мне исполнить здесь все, ради чего Я послан; а когда исполню, то вознесусь к Пославшему Меня. Когда же вознесусь, то пошлю к тебе одного из учеников Моих, чтобы он исцелил болезнь твою и даровал жизнь тебе и тем, кто с тобой», – так было написано ответное письмо царю Эдессы. Ананий был счастлив. Его лицо просияло. Всё его тело излучало нежнейшие голубые и розовые потоки благодарения, любви и признательности… Он поклонился Учителю и бережно поцеловал ноги Его.

Находясь же у воды, Учитель взял белый плат (или урбус), и намочив его, осторожно приложил к своему лику… Через некоторое время на плате проявились черты лица Спасителя. Белый плат сей, названный впоследствии нерукотворным, Учитель передал Анании, ибо плат был наполнен дивной силой исцеления… Через прикосновение к нему человек мог исцелиться от любой болезни…

С великой благодарностью принял сей дар кроткий художник Ананий. Ещё раз, низко поклонившись Учителю, он отправился в путь.

…И хотя портрет Учителя так и не был написан, счастливый Ананий ехал не с пустыми руками в Эдессу… На протяжении всего пути его не покидало глубокое чувство благодарности Учителю из Назарета и ощущение того, что он делает именно то, что и должен делать… Вскоре он благополучно достиг своего любимого города… Поездка была относительно спокойная.

С радостью принял его любимый царь, испытывавший на тот момент великие муки внутри, о которых мало кто знал. Прочитав ответное письмо, с особым благоговением принял Авгарь святыню и получил чудесное исцеление; лишь малая часть следов страшной болезни оставалась на его лице до прихода обещанного Спасителем ученика. Ананий был вознаграждён царём. Фактически он стал первым христианином, переступившим порог сирийского города, в котором правили боги Древнего Востока и ещё свежи были следы преданий о Великой Атлантиде…

 

user posted image

 

Вскоре Иуда, прозванный Фомой, по велению Учителя, послал к Авгарю апостола Фаддея, «одного из семидесяти»: И Фаддей, прибывший с особой миссией в Эдессу, для крещения всех жителей его сказал: «Так как ты крепко уверовал в Пославшего меня, то я и послан к тебе». В ответ склонившись, сердечно говорит ему Авгарь: «И я уверовал в Него и в Отца Его». Тогда Фаддей торжественно произнёс: «Поэтому во имя Его возлагаю на тебя руку мою». И как только он сказал это, так Авгарь исцелился окончательно от болезни и страданий своих. Царь ликовал.

Потом святой апостол, когда ему показали Нерукотворный Образ, привезённый из Йершалаима, бережно написал на нём слова «Христе Боже, всякий, уповая на Тебя, не постыдится», Авгарь украсил его и установил в нише над городскими воротами. Нерукотворный Образ сей единодушно стал почитаться всеми жителями этого города как великая святыня.

Так случилось, (само время, видимо, распорядилось так) что славный восточный город Эдесса стал одним из первых городов который единодушно принял христианство, оставив все свои прежние верования. Наш дорогой друг – верховный жрец этого города также принял «ученье новое» и в душе его поселилась великая благодать.

Да, Фаддей остановившись в сем городе исцелил тогда многих, очень многих: творил великие чудеса и проповедовал слово Божие. Потом воодушевлённый Авгарь, ставший свидетелем таких чудес, вновь обратился к Фаддею. Он сказал: «Ты, Фаддей, делаешь все это силой Божией, и мы сами изумлены. И потому прошу тебя, расскажи мне о пришествии Сына Божьего, как оно произошло, о могуществе Его и о том, какой силой творил Он все, о чем я слышал». Видя духовную жажду царя и стремление глубже усвоить учение великого Назаретянина, Фаддей удовлетворил его просьбу.

И так, золотыми вечерами и звездными сирийскими ночами «один из семидесяти» – апостол Фаддей и Авгарь – «пятый» Ухама, царь Осроены вели долгие беседы на различные духовные темы: они еще говорили о Законах Космоса, о жизни вечной, об учении Любви, которая есть спасение миру, об Отце Небесном, Который из милосердия к людям Послал Сына Своего, дабы мир спасти от погибели… и о многом другом…

Очень скоро исцелённый царь удачно женился. А его возлюбленная охотно приняла христианство и через некоторое время родила ему прекрасных, здоровых детей. И были они вместе счастливы, храня в своих сердцах Свет, основывая любовь свою друг к другу на любви к Отцу Небесному.

Авгарь – «пятый» Ухама, царь Осроены, управлял в столице, городе Эдессе с 13 по 50 годы, активно содействовуя распространению христианства среди своего народа. Это были самые счастливые годы для жителей этого города…

Много лет жители хранили благочестивый обычай поклоняться Нерукотворному Образу, когда проходили через главные ворота. И так пролетели десятилетия…

Вскоре, когда пришло время, царь Авгарь умер, оставив достойных наследников. Христианство тогда ещё имело свою великую силу в этом городе…

Но однажды один из правнуков Авгаря, правивший Эдессой, впавший в идолопоклонство под влиянием тёмных страстей, решил убрать Образ с городской стены и сжечь. И назначен уж был день и час… Ночью же эдесскому епископу во сне явился Спаситель и повелел срочно скрыть плат с Его изображением. Епископ, не медля, пришёл со своим клиром к месту, где находился Образ, зажег перед ним лампаду и заложил глиняной доской и кирпичами. Так святыня этого города была сокрыта на долгие века. Прошло очень много лет, и жители забыли о святыне и о христианской вере…

Казалось, город утратил свою силу…

Но это было не так.

В 544 г. собрав огромное войско, персидский царь Хозрой I осадил Эдессу. Казалось, Эдесса была уже в руках Хозроя, ибо в городе не было достаточного количества людей и оружия для сопротивления. Положение небольшого города казалось безнадежным. Жители были очень встревожены… А железная рука Хозроя – сильной и твёрдой.

Однако эдесскому епископу Евлавию явилась Царица Небесная и повелела достать из замурованной ниши Образ, который спасет город от неприятельского разорения. Быстро разобрав в указанном месте кирпичную кладку, жители изумились, ибо увидели не только прекрасно сохранившийся Образ, но и отпечаток Пресвятого лика на керамике – глиняной доске, закрывавшей святой убрус. Жители Эдессы в тот же миг раскаялись. В тот день христианство вновь вернулось в этот город.

После всеобщего покаяния и совершения крестного хода с Нерукотворным Образом у стен города персидские войска неприятеля неожиданно сняли осаду и спешно покинули пределы страны. Но в чём причина их внезапного отступления? Некая невидимая сила не позволила ни войскам, ни стрелам вражеским приблизиться к городу.

Восточный город был спасён!

Жители ликовали.

 

-------------------------------------------

 

Но что было дальше… спрашиваешь меня, дорогой друг… Вот, что я тебе скажу.

Приблизительно в 630 году христианской Эдессой таки овладели арабы, но они уже не препятствовали поклонению Нерукотворному Образу и с почтением отнеслись к нему, слава о котором распространилась по всему Востоку. Говорят, что с его помощью был излечен даже Римский император Тиберий. Как и при каких обстоятельствах – этого никто уже не знает. Но то, что его исцеление связано с чудодейственным платом – в этом сомнений нет.

 

user posted image

 

 

Также многие арабы слышали эту знаменитую историю о дочери царя Хозроя, которая была одержима тёмными силами. О, это было ужасно, мой друг! Хозрой тогда умолял эдессян прислать ему образ в Ктезифонт – тогдашнюю столицу Персии. Жители Эдессы, не желая отсылать своей святыни, сняли с образа копию, которую и отправили к Персидскому царю. Но едва послы перешли границу и вступили в пределы Персии, бес вышел из девицы. Огромное тёмное облако, вырвавшись, растворилось в белом пламени. Обрадованный выздоровлением дочери, Хозрой в благодарность за это, по-царски наградил послов и отослал икону обратно в Эдессу… С тех пор он уже не осмелился поднять меч на сей город. Наоборот, между персами и эдессами был заключён братский мир и взаимовыгодные торговые отношения.

Но история на этом не заканчивается, мой друг.

Спустя несколько столетий, в 944 году император Константин Багрянородный пожелал перенести Образ в тогдашнюю столицу сформировавшегося Православия и выкупил святыню у Эмира –тогдашнего нового правителя города. С великими почестями Нерукотворный Образ Спасителя и то письмо, которое Он написал Авгарю, были перенесены духовенством в Константинополь. 16 августа Образ Спасителя был поставлен в Фаросской церкви Пресвятой Богородицы. О последующей судьбе Нерукотворного Образа существует лишь несколько преданий, мой дорогой друг. По одному – его похитили крестоносцы во времена их владычества в Константинополе (1204-1261), но корабль, на который была взята святыня, потонул в Мраморном море. По другим преданиям, Нерукотворный Образ был передан около 1362 года в Геную, где хранится в монастыре в честь апостола Варфоломея. Впрочем, известно, что Нерукотворный Образ неоднократно давал с себя точные отпечатки. Один из них «на керамии», отпечатался, когда Ананий прятал образ у стены по пути в Эдессу; другой, отпечатавшись на плаще, попал в Грузию. Возможно, что разность преданий о первоначальном Нерукотворном Образе основывается на существовании нескольких точных отпечатков.

Итак, Образ Нерукотворённый исчез. Но за время своего пребывания в Эдессе он прославился неисчислимыми чудотворениями, которые и принесли ему всемирную славу. Множество копий было сделано с Него в разное время и многие из этих копий также прославлены чудесами и исцелениями. На Руси, мой друг, Нерукотворённый Образ издревле является одним из самых почитаемых образов. Нередко его можно было встретить на хоругвях, щитах и, конечно же, над главными вратами славных древнерусских городов (таких, какими были Псков, Новгород и др.).

И на этом, мой друг, наша история заканчивается.

Хотя, подожди, есть ещё кое-что, что хотел поведать я тебе…

Поговаривают, что был в своё время ещё один плат, на котором отпечатался лик Учителя из Назарета. Поговаривают, что некая благочестивая еврейка Вероника, сопровождавшая Христа в Его крестном пути на Голгофу, подала Ему льняной платок, чтобы Христос мог отереть с лица кровь и пот. Лик Христа запечатлелся на платке том. Реликвия, именуемая «плат Вероники» хранится ныне в соборе Святого Петра в Ватикане. Предположительно, имя Вероники при упоминании Нерукотворного образа возникло как искажение латинского «vera icon» (истинный образ). Правда, существует ещё один плат с изображением Спасителя, который именуется как «Лик из Манопелло», он также называется «Вуаль Вероники»… однако без тернового венца… Но это уже совсем другая история, мой друг.

А пока прощай.

 

Да хранит тебя Небо

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

К сожалению, сегодня утром обнаружил, что в моём

рассказе десятка два добрых ошибок:

стилистических, орфографических

и даже пунктационных...

 

Конечно, я всё исправил в своей домашней папке...

Но как быть с уже размещённым тексом? Ежели надо...

я могу разместить его заново...

 

Оправдывает меня лишь то, что текст я успел

разместить 7 января.

Всё случилось так спонтанно и неожиданно.

И мысли начали приходить одна за другой...

И я решил не терять времени...

И рассказ был завершён...

Но отредактировать его я так и не успел, увы...

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Благодарю, Серёжа, за новую, прекрасную тему. Весь рассказ прочла с огромным интересном, и даже, признаюсь, не заметила ошибок smile.gif Если ты пришлёшь мне исправленный вариант, я смогу заменить его, поэтому, пожалуйста, не переживай по поводу опечаток и ошибок.

 

Если заглянуть на эту страничку,

http://www.novosvit.com/poprichine/skazki/skazki_92.htm

то можно прочитать на ней Исповедь, написанную Авророй. Она – о Веронике и её шали. Рассказ этот также можно прочитать во второй книге «Соприкосновение».

 

Серёжа, желаю тебе вдохновения для новых рассказов, продолжающих эту удивительную тему smile.gif

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 2 weeks later...

Хотел я к празднику Крещения успеть. Надеюсь мои усилия будут вознаграждены. А мысли оценены...

Итак, в путь...

Новая история и она о великане Христофоре...

 

О КРЕЩЕНИИ, СЛУЖЕНИИ

И ПОДВИГЕ ВЕЛИКАНА ХРИСТОФОРА,

КОТОРЫЙ БЫЛ ПРОЗВАН «НОСИТЕЛЕМ ХРИСТА» [/b]

 

<span style='font-size:15pt;line-height:100%'> Дорогой мой друг, вот пришло время рассказать тебе ещё одну дивную историю, которая, в своё время вдохновила очень и очень многих христиан, решивших идти по пути, подобно Христу. Уверен в том, что она не оставит и тебя равнодушным, а главное, поможет тебе кое о чём очень важном задуматься… Ибо правдивая история сия о жизни и подвиге «человека-великана», который принял учение Христово и принял мученическую смерть, подобно Иоанну Предтече.

Задумывался ли ты над значением имени Христофор? Что значит оно для тебя? Что скрывается за ним? Поразмышляй над этим…

Ответ обязательно придёт…

Подумал?

Верно! Ты прав! Первое, что ты почувствовал, это то, что имя сие – воистину необычное, в высшей степени символическое. Оно хранит в себе множество важных смыслов. И один из них, этот смысл наиболее значимый, –

смысл в Служении. Ибо Христофор есть тот, кто является «носителем Христа». Ты спрашиваешь… кто был тот, который ВПЕРВЫЕ получил это имя? И ты вовремя задал этот вопрос, ибо о нём я сейчас и хочу тебе рассказать эту небольшую, но очень удивительную историю.

Итак, будь внимателен, мой друг,.. магический кристалл событий уже переносит нас таинственным образом в далёкое прошлое – во времена, когда Римская империя ещё была достаточно сильна и крепка и имела множество захваченных земель и провинций, в которых правили местные прокураторы. А большие планы (правившего тогда) честолюбивого императора Деция Траяна уходили далеко за горизонты. Он давно уже мечтал расширить свои и без того широкие владения в Африке (которую давно уже облюбовал), добраться таки до Среднего Востока, овладеть таинственной Индией. Но главная его мечта – покорение северных варварских племён, которые Антами себя называли… Могучая «железная рука» империи пока не имела ни сил, ни времени дотянуться к северным племенам этих непокорных варваров. Но честолюбивый император умел ждать. И он ждал. Он полагал, что всему время своё, поэтому его волнения были не столь сильны.

Однако мечтам Деция Траяна не суждено было сбыться. Ибо великий император Деций Траян, избранный своим народом, имел (при своей великой власти) не очень твёрдую волю. И часто предавался своим излюбленным наслаждениям, долгим философствованиям-рассуждениям, которые не приносили ощутимых плодов. Он уделял куда больше внимания красивым женщинам, которые его окружали, длинным пустым речам, нежели правлению могучей империей; он не отказывал себе и в удовольствии отведать прекрасных вин из глубоких погребов и часто устраивал роскошные вечера, которые тешили его искушённую, но слабую душу.

Дух Диониса не покидал императорского дворца.

И лишь молчаливые стены безмолвно наблюдали за происходящим.

Император Деций Траян кое-что слышал о христианском учении, о распятии и о чудесном воскрешении Того, которого одни называли последним пророком иудейским, другие – Сыном Божьим… и именовали Христом. Но тем не менее христиан, которых становилось всё больше и больше на территории громадной Римской империи, Деций Траян глубоко презирал, ибо полагал, что вера в римских богов есть самая правильная, самая лучшая и истинная вера, которая даёт уверенность в завтрашнем дне… Мудрость Римской империи непоколебима, законы её – непреложны! Так думал правитель своей могучей империи Деций Траян.

И это в противовес-то варварским религиям малых народов, захваченных «железной рукой» славных римских легионеров. Христианство, полагал властолюбивый император, не поколеблет крепкую, как гранит, римскую религию… И всё же недавнее сообщение главного военачальника о том, что количество обращённых в христианство резко увеличивается, несмотря на то, что казни совершаются почти ежедневно, заставило немного призадуматься великого императора.

Он был немного взволнован, однако вида не подавал.

И лишь гордо поправлял свой плащ, прогуливаясь по длинным просторным коридорам своего дворца.

Это было время, друг мой, когда казнили едва ли не всякого, принявшего «учение Христово»… О, это были ужасные казни. Их проводили на площадях перед огромным количеством людей…дабы устрашить остальных… и заодно уверить людей в могуществе римского войска.

Итак, в годы правления императора Деция Траяна жил человек, носивший имя Репрев (от лат. «отверженный»). Он был отличным воином, ибо был достаточно суров в схватке с противником. Он хорошо владел своим оружием и был метким стрелком, он неоднократно проявлял отвагу в бою и это было видимо и оценено его друзьями.

Репрев был прекрасного атлетического телосложения, достаточно высок ростом с красивым лицом. Хотя Репрев и был человеком малограмотным, но законы своего племени он знал отлично. Так уж произошло, что (в своё время) участвуя в Мармарикской битве с римлянами за свой народ, был захвачен в плен. Позже один из римских военачальников, оценив его качества, возьмёт его в свою «когорту» на службу. Репреву тогда ничего не оставалось как принять предложение. И он его принял…

Репрев – мармарикский воин, был, как уже было отмечено, очень большого роста, с огромными руками и головой. Римские солдаты его очень уважали и почитали за его недюжинную силу, храбрость и бесстрашие… Смущало их только одно: Репрев не принимал римских богов, ибо эта вера, по его словам, вела только к распутству и гордыне. Однако это не мешало Репреву служить в составе римских легионов. Римская империя в то время нуждалась в новых землях, новых завоеваниях, новых богатствах и, главное, в новых рабах, которые могли бы значительно пополнить железные римские легионы и утвердить могущество великой империи, солнцем которой был несравненный император Деций Траян. «Слава великому императору!!!», – кричали преданные легионеры во время своих пышных пиршеств. «Слава!!!» – кричали, поднимая чаши с вином римские солдаты, вторя своим хладнокровным командирам.

И всё же Репрев никогда не был в их числе. И тем не менее его любили и уважали не только мужчины-солдаты, но и римские женщины. Однако смиренный Репрев (который часто втайне молился Господу) старался держаться от них как можно дальше. Среди кипрских мудрецов даже родятся легенды о том, что отважный Репрев превратился в человека с головой собаки. Одна из них, мой друг, гласит: «он был очень красив, но, дабы избежать соблазнов и постоянно беспокоивших его женщин, упросил Господа обезобразить его внешность». И Отец исполнил настоятельную просьбу Репрева, превратив на время его голову в собачью. Так и ходил с собачьей головой великан Репрев.

И эта легенда имела свои основания, ибо в какой-то момент голова Репрева действительно сильно изменилась и была настолько безобразной, что стала походить на собачью. Но ты удивишься, мой друг, римских военачальников это нисколько не смутило. Ибо храбрость его была весьма показательной для многих сослуживцев. А женщины продолжали атаковать, ибо было у него чрезвычайно доброе, мягкое сердце и чистая душа.

Незадолго до взятия в плен после поражения в бою в Мармарике, смиренный Репрев начинает осваивать христианское учение. Хотя и неграмотен был он – многое в христианстве познает и многое примет чистое сердце его.

Да, говорят легенды, Репрев «исповедовал веру во Христа и часто обличал тех, кто преследовал христиан». За это он даже однажды был избит неким Вакхом, которого значительно превосходил силами, и «принял побои со смирением». Поступки Репрева были непонятны римлянам, однако далеко не все его осуждали…

Ибо не только многих Репрев превосходил в силе и отваге, но и в смирении. Что особенно ценили римские женщины-красавицы.

Да, мой друг, Репрев часто втайне молился Отцу Небесному, прося Его даровать смиренномудрие… и освободить от воинской службы, которая требовала применять насилие, поднимать меч, убивать… Но не знал ещё Репрев, что было уготовано ему Небесами.

Вскоре, так случилось, что великану Репреву удаётся покинуть римское воинство и он начинает настойчиво искать, по его словам, «самого могучего владыку», дабы поступить к нему на службу. И мирно служить ему верой и правдой до конца своих дней земных.

Уж много лет бродил простодушный Репрев, посещая различные восточные города, римские провинции и деревеньки в поисках своего господина. В конце концов, он находит одного мудрого царя – правителя небольшого восточного города, который с радостью принимает на службу добросердечного великана. Царь был так обрадован, что сделал Репрева своим главным военачальником и приближённым. Но, прослужив несколько месяцев, Репрев понимает, что и царь не владеет собой, ибо им владеют страхи и вожделения. Не царь – «самый могучий владыка», – решает для себя он, – и никто из царей земных таким быть не может. Тяжёлые мысли поселились в уме великана.

Отчаявшись, Репрев покидает город и уходит дальше в сторону огромных дремучих лесов.

Долго шёл по лесу Репрев. И вот упорно пробираясь вглубь леса, он заблудился. Пройдя несколько дней и ночей по лесу, Репрев уже не помнил откуда он пришёл и куда держал свой путь. Да и было уже всё равно куда идти…

Присев отдохнуть под одним из могучих пышных деревьев, он увидел (к своему глубокому удивлению) отшельника, медитирующего у соседнего дуба. Репрев долго на него смотрел и в итоге (не выдержав) подошёл к нему и попытался осторожно заговорить с ним.

Отшельник поднял глаза, но нисколько не удивился увиденному. Вскоре Репрев рассказал старому отшельнику всё, что с ним приключилось за последние годы. Он рассказал о своей Мармарикской битве, о том, как его немногочисленный народ был пленён римлянами, о том, как он поступил на службу к римским легионерам, о принятии христианства, о женщинах, о просьбе к Богу сделать его лицо безобразным и о многом другом…

Со слезами и с чувством рассказывал он лесному йогу свою историю. Закончил Репрев тем, что находится он сейчас в поисках своего господина «самого могучего владыки» на Земле, которому и намерен служить до конца своей жизни.

Хотя восточный отшельник и был достаточно опытным йогом, умел хорошо дисциплинировать свои чувства, тем не менее и он со своим громадным опытом не мог удержаться от слёз, ибо история Репрева была столь трогательна и лирична, что затронула его трепещущее сердце. Отшельник решил помочь великану.

На вопрос Репрева, каким образом он – Репрев может служить владыке, отшельник ничего не сказал, да только отвёл его к опасному броду через реку. После нескольких минут молчания наконец йог промолвил: «Хорошо ли ты обдумал то, что хочешь получить? Велико ли твоё желание? Сильна ли воля твоя?». Репрев молчал, ибо не знал, что и ответить. Настолько чувства охватили его, переполняя всё его существо. Но отшельник вновь промолвил, что большой его – Репрева рост и недюжинная сила делают его отличным кандидатом, чтобы помогать людям пересекать опасную воду.

«Тебе суждено служить Христу», – прошептал отшельник, глядя на быстрое и шумное течение реки. Но Репрев не совсем понял, каким образом это будет осуществлено. Однако предложение лесного йога в помощи людям в пересечении опасной реки принял.

Отшельник же через некоторое время таинственно исчез, как и исчезло его наспех созданное жилище.

И так прошло много лет и поселился Репрев в этой чаще один и видел теперь он себя в качестве проводника через реку. И хотя он жил в лесу и питался очень редко, да и то ягодами и тем, что на земле росло, тем не менее, его могучее тело: огромные руки и широкие плечи оставались по-прежнему самыми великими, а его огромный рост мог внушить страх любому врагу. Так и жил лесной гигант – проводя тёплые дни в молчаливых молитвах и медитациях, которым научил его лесной отшельник.

Вскоре к нему начали приходить люди и просить перенести их через бурные воды на другую сторону берега. Он начал переносить путников на своей спине. Репрев с радостью поднимал как мужчин, так и женщин, неся их на себе. И не знало его тело усталости.

И вот однажды его попросил перенести через реку маленький мальчик, появившийся словно из ниоткуда. Репрев был глубоко удивлён тем, что в лесу встретил ребёнка, желающего пересечь опасные воды. На минуту глаза дитяти и Репрева встретились… и казалось, это мгновение длилось целую вечность. Ибо что-то в этом очаровательном дитяте так притянуло гиганта Репрева, что он – Репрев растерялся, точно младенец. Сияющие нежно-голубые глаза мальчика были полны такой любовью и вниманием, что Репрев впервые не знал, что и сказать. Глаза ребёнка, казалось, излучали какой-то чудесный неземной свет, а лучезарная улыбка буквально заставляла трепетать все фибры души отшельника-великана. Он не сказал ни слова.

Он мужественно взял дитя на спину и погрузился в воды.

Шаг. Следующий. Новый шаг… Ещё шаг…

И так – шаг за шагом Репрев идёт, пересекая бурный водный поток… Он не раз уже это делал и точно знает расположение каждого «подводного камня» под своими ногами. Он твёрдо знает свой маршрут. И каждый шаг его выверен с великой точностью, дабы не оступиться и не упасть. Но в этот раз, перенося маленького ребёнка на спине, он почувствовал, что идти ему стало чрезвычайно тяжело. Каждый шаг выверен, но… чем дальше они продвигались к середине речки, тем сложнее стало идти. Что же случилось? Он объяснить себе не смог. Вскоре он почувствовал, что ему – великану нести дитя на себе стало очень тяжело. Его руки содрогались, по его щекам стекали капли пота… Но он продолжал идти…

Репрев едва поднимал ноги. Его шаг замедлился, ибо течение в этот момент стало столь сильным, а «ноша» показалась чрезвычайно тяжела. Наконец, он поднял свой взор и увидел на себе не просто младенца, но сияющего Христа, который был Солнцу подобен! Христофор испугался, ибо оба они могли упасть в воду и утонуть. Течение усиливалось… и сил уже не оставалось. «Не пугайся, – сказал Спаситель, – ибо несёшь ты на себе не меня, но все тяготы мира сего».

Вдруг какая-то чудесная сила вошла в великана, наполнив каждую клеточку его огромного тела теплом, светом и Любовью. Воодушевлённый Христофор, набравшись сил, сделал первый шаг. Потом ещё.

И так, шаг за шагом. Теперь он понимал, что не просто несёт Богомладенца на себе, но весь мир на плечах его. И каждый новый шаг он делал осторожно, тщательно выбирая место для нового шага, понимая, какая великая ответственность на нём… весь мир…

Христофор, Христофор… Ты сделал правильный выбор. Ты теперь тот, кто несёт весь мир на себе. Ты носитель Христа……

Христфооор… Прозвучало будто в небе и в тоже время это была сама тишина…

«Моё имя отныне Христофор, ибо я пошёл по пути, подобно Христу, взяв на плечи свои все тяготы мира», – так мыслил тот, кто пронёс через все бурные воды жизни внутренний Свет Христа, сохранив в себе великую силу и чистоту души, что дарована Богом.

Что было дальше, спрашиваешь меня, мой друг?

Христофор дошёл до желанного берега, выполнив свою нелёгкую миссию; а после… Христос крестил его в этой реке, дав ему имя сие. Также даровал ему Спаситель небольшую ветвь, которую Христофор, по Его просьбе, бережно посадил в землю и через считанные минуты на месте том выросло огромное дерево с роскошными плодами. И дерево это символизировало «Ученье новое», которое принесёт благо этому миру.

К этому чудесному дереву вскоре стали стекаться паломники-христиане. И великое множество людей в месте этом входило в реку и крестилось, принимая христианство. И было оно осознанным и желанным. И крестил их… да… Христофор. Ибо отныне его жизнь стала Служением Христу и Божественному Отцу.

И отныне не искал уж Христофор ни господина, ни «могучего владыки», ибо он уже давно нашёл то, что искал… И ради этого и родился на Земле…

Но что же было дальше?

Верующие продолжали стекаться нескончаемым потоком к этим местам. Множество верующих тогда было обращено в христианство, многих крестил Христофор. Вскоре об этом узнал и император Деций Траян. Разгневанный этим, он послал около двухсот своих лучших воинов, чтобы схватить Христофора и доставить его, известного силача, живого или мёртвого в императорский дворец. И войско было хорошо вооружено. Но Христофор, будучи смиренномудрым, подчинился без сопротивления.

В пути, однако, произошли чудеса: жезл в руке святого расцвел, а по молитве его «умножились хлебы», которых недоставало у путников. Воины, сопровождавшие Репрева-Христофора, были поражены чудесами и уверовали во Христа и вскоре были крещены антиохийским епископом — впоследствии мучеником Вавилой.

Итак, Репрев получивший от Христа имя «Христофор», стал проповедовать христианскую веру, используя дарованную Ангелом возможность говорить на прежде незнакомом ему языке. Так он говорил с ликийцами и арабами, с индусами и иудеями и многих тогда обратил Христофор в христианство.

Но когда великана привели к императору, тот, увидев, ужаснулся его наружности. Страшен был Христофор, его борода, его брови, взгляд вызывали смятение в душе императора. Но сердце Христофора было полно любви и не было места насилию в нём. И двойственное чувство возникло в душе правителя: с одной стороны перед ним стоял мужчина-великан – прекрасный борец и отважный воин (такие нужны римским легионам), но, с другой, он был христианином, то есть принадлежал к числу тех, которые возмущали спокойствие в Римской империи. И таковых, по глубочайшему убеждению философа Деция Траяна, необходимо было казнить…

Немного подумав, император решил заставить Христофора отречься от христианства, но не насилием, а хитростью. Деций призвал двух женщин-блудниц — Каллиникию и Акилину, и приказал им склонить великана отречься от Христа и христианского учения и принести жертвы римским богам. Но спустя время… женщины, вернувшись к императору, объявили себя христианками, за что были подвергнуты жестоким истязаниям и скончались в страшных мучениях.

Деций Траян – великий правитель могучей империи был в ярости. Таким его ещё никто не видел. Разгневанный, он приговорил к казни также посланных за великаном Христофором воинов, которые уверовали во Христа и были крещены. Время спустя император приказал бросить и самого мученика Христофора в раскалённый медный ящик. К этой пытке шла особая подготовка. Однако Христофор не испытывал страданий и остался невредим. После многих жестоких истязаний, которые Христофор принял со смирением, ему наконец отсекли голову мечом. Но перед смертью своей великан-Христофор находился в состоянии молитвенного созерцания, в душе своей прося Отца Небесного, дабы Простил их «казнителей», которые воистину не ведают, что творят.

И те, кто присутствовали во время казни Христофора, увидели в тот момент, как небольшое облако света, выйдя из обезглавленного тела, медленно поднялось к небу и точно улыбнувшись сидящим вокруг людям, медленно растворилось в нежно-золотых лучах Солнца.

Так совершил свой переход великан-Христофор, который был «носителем Христа», крещённый Им и принявший со смирением свою судьбу.

Какое-то странное тепло внутри почувствовали в тот момент все присутствующие. И не было тому объяснения.

Тело Христофора отвёз несколько дней спустя в Александрию Петр Атталийский – один из учеников его.

Говорят, что и по сей день оно находится там.

Такова история мармарикского воина, христианского подвижника и мученика Христофора-Репрева – «носителя Христа».

Дорогой мой друг, я надеюсь, что история сия вызвала у тебя множество переживаний и благородных мыслей.

А теперь нам пора прощаться. До следующей встречи…

 

 

Да хранит тебя Небо!

 

Прощай! </span>

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

 

Схожа мені та птиця, та біла птиця про яку всі говорять

 

що вється. курличе, блага

 

- розкриймось-летімо-летімо-летімо

 

- що мрію здіймає і вверх підійма

 

- що вогненно кличе і вірить - співа

 

Похожа вона мені чомусь на людину, якій перебинтували руки і ноги

 

Якій треба зняти ці всі повязки, ці всі бинти

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

 

Щось із віршів Ігора Шевчука, а щось із картини Єлени про білі птиці,

 

а щось те неспокійне і вогнянно кличуче, що є у кожній людині,

 

та найбільше те що нас оточує тут і зараз породило у мене такі строчки.

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 2 weeks later...

Спасибо, дорогие, за поддержку.

В ближайшее время надеюсь

разместить новые рассказы - они об Иосифе Аримафейском,

об Агасфере и т.д.

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 4 months later...

Этот небольшой рассказ начал рождаться буквально ночью. rolleyes.gif

Хочется надеяться, что он себя оправдает...

 

Итак, в путь... нас ждёт древний город Аксум... и несравненная Балкис...

 

О ВИЗИТЕ ПРЕКРАСНОЙ БАЛКИС – ЦАРИЦЫ САВСКОЙ

К ЦАРЮ СОЛОМОНУ «МУДРЕЙШЕМУ ИЗ ЦАРЕЙ»,

О ЗАГАДКАХ И О НОЧИ ЛЮБВИ, КОТОРАЯ

ПОДАРИТ ЖЕЛАННОГО НАСЛЕДНИКА

 

Мой дорогой друг, вот ты – один из самых молчаливых и мудрых учеников моих, познавший смирение и безмолвие, и одну из мистических Тайн Времени… и вот уже переживающий великую Вечность в земном сознании своём, которая на самом деле сокрыта в мгновении каждом текущей жизни, и которая, как ты знаешь, явлена лишь душам чистым и светлым. И вот тебе, друг, пришло время рассказать ещё одну удивительную и потрясающую своей красотой историю о любви и единстве двоих, сердца которых встретились, дабы совместно проложить дорогу в Вечность.

О, эта чарующая повесть есть не вымысел, но удивительная мистерия, потрясавшая воображение не одного поколения восточных мудрецов, кудесников и магов. Впрочем, ты увидишь всё своими глазами. Ты коснёшься таинственного покрывала этой чудесной истории. Я готов для тебя, мой нежный друг, поднять звёздную завесу времени, дабы и ты смог приобщиться к тому, что некогда имело место быть под великим небом. И Космос, точно Величайший Иерофант, Служитель Вечности хранит эту легенду как одну из своих драгоценных сокровищ. Эта история о встрече Балкис – царицы Савы и Соломона, чьё имя «мудрейший из царей» и о любви между ними, которую невозможно передать ни образами, ни словами.

Итак, магический кристалл времени и безвременья, излучающий ярко-голубой Свет, готов уже отправить нас в Савейское царство, которое располагалось в пределах могущественной Южной Аравии – цветущей цивилизации таинственного Востока.

Правителей Савы называли «мукаррибы» (царицы-жрицы). Власть их передавалась по наследству и это было частью древней традиции, уходящей к временам великой Атлантиды. Самой знаменитой из них была легендарная Балкис, царица Савская, прославившаяся как самая мудрая и самая прекрасная женщина планеты. По слухам, очаровательная Балкис очень гордилась своими разносторонними познаниями и всю жизнь свою пыталась получить тайные знания, известные мудрецам Востока. Так же говорят, что имела она почётный титул верховной жрицы «Планетарной Соборности» и регулярно устраивала у себя во дворце «Соборы Мудрости», в которых принимали участие многие маги и великие Посвящённые. Много и различных имён давали Балкис потомки: царица Кандакия, царица Южная, Альмакха, Билькис, Лилит, Македа, царица эфиопов и т.д. Но в сознании нашем звучит её прекрасное имя БА- АЛ- КИ- СС… Имя, в котором жрецы Эфиопии сохранили свои тайны.

Итак, ещё в детстве будущую царицу Савскую (в честь которой будут воздвигнуты великие храмы) звали Македа (или «Огненная»). Она родилась в Офире за тысячу лет до появления Спасителя мира. Легендарная страна Офир простиралась через всё восточное побережье Африки, Аравийский полуостров и остров Мадагаскар. Древние обитатели мистической страны Офир были светлокожими и высокорослыми. Они слыли хорошими воинами, обладали невероятной силой, умели добывать драгоценные камни, золото, медь, изготовляли бронзу, делали и многое другое. Столицей великолепного Офира был город Аксум. Там (по преданию) и родилась мудрая Балкис. Матерью Македы была удивительно красивая королева Исмения, познавшая многие тайны древних жрецов, чьи очи созерцали ещё величие Города Золотых Врат – могущественной некогда Атлантиды. Отцом же был один из величайших Иерофантов планеты, маг, чье имя «….». О нём молодая Македа не знала почти ничего, ибо так пожелал отец – «владыка Темных».

В юности Балкида получила образование у лучших учёных, философов и жрецов своей прекрасной страны. Она оказалась на редкость довольно способной ученицей, весьма решительной и трудолюбивой, несмотря на своё царское происхождение. Одним из её домашних любимцев был щенок шакала, который, вырастя, очень сильно укусил её за ногу. С тех пор одна нога у Македы была немного обезображена и проросли там власы, что впоследствии породило множество фантастических домыслов о демоническом происхождении этого.

В возрасте пятнадцати лет юная Македа отправляется царствовать в Южную Аравию, в царство Савейское, и становится отныне царицей Савской. Столицей царства был тот самый город Мариб, сохранившийся до нынешнего времени. Жрецов этого таинственного города, излучавшего токи неземной мудрости, называли солнцепоклонниками… и царица Савы, и народ её почитал Солнце, и Луну, и Свет Звезды Утренней. И, казалось, так было всегда. Словно само время замедлило здесь свой бег.

Балкида правила властно и мудро, и, казалось, не было ей равных среди прочих цариц, ибо царство Савейское, названное древними «счастливой Аравией», процветало и умножало свою силу и влияние. На землях прекрасной Савы возвышались величественные храмы, процветали богатейшие города, зеленели роскошные сады, строились акведуки и дороги, а народ не переставал прославлять свою «премудрую царицу». Балкис неоднократно утверждала, что страна её – самая богатая в мире, а она – самая мудрая правительница…

Да, цветущая страна со временем изменила и саму царицу: из юной некогда девушки выросла мудрая женщина-правительница, познавшая магию власти и тайны любви. Слух о красоте Балкис давно уже вышел за пределы Савы. Даже жрецы Астарты поговаривали в тиши своих храмов, о возможности замужества «царицы эфиопов», которую аравийский народ почитал «земной богиней». Но кто мог бы сравниться с мудростью Балкис, кто мог бы взять её в жёны?

Дочери королевы Исмении неоднократно снился сон, где ей внушалась мысль о встрече с пифией некого древнего Святилища, что находилось где-то в пределах Савейского царства. Жрица, которую прозвали «спящей», должна была поведать царице нечто очень важное.

Однажды, так случилось, Балкида со своей свитой отправилась в довольно длительную поездку на верблюдах в дальние пределы Савы, чтобы разрешить некоторые дипломатического характера вопросы. Там совершенно случайно она и увидела Храм Богини Жизни – тот самый, который явлен был во сне. Оставив свой царский караван и свиту, Балкис решительно направилась в храм. У ворот её встретил старейший из жрецов Каийя. Кротко-кротко посмотрел в глаза Балкис седой жрец и промолвил: «Будь благосклонна к нам, могущественная повелительница! Мы ждали тебя, мудрая царица. Позволь провести тебя к жертвеннику». Балкис покорно согласилась. Затем жрец провёл её вовнутрь таинственного храма, где при свете кристаллов-светильников она увидела большой каменный жертвенник, изнутри которого уже поднимались синие клубы странного дыма. Атмосфера внутри священных комнат располагала к состоянию внутреннего умиротворения и благости. Храм медленно наполнялся удивительными по тонкости ароматами. Рядом с этим жертвенником выросла фигура той самой юной пифии-прорицательницы, имя которой «спящая». Всё её существо выражало спокойствие, сосредоточенность, покорность и вместе с тем чувствовались ноты какого-то, ничем не объяснимого, глубокого внутреннего, религиозного волнения. Жрица, словно растворяя свой невидимый молитвенный луч в пустоте храма, постепенно вошла в состояние глубокого созерцания, едва слышно нашёптывая слова заклинаний на загадочном языке Посвящённых сензар. Вместе с тем, сгущавшееся облако над жертвенником приобретало определённые формы. Вскоре перед Балкис проявился величественный торс неизвестной богини, чьи глаза сверкали подобно молниям. Пифия замерла. Балкис увидела лик богини, который выражал строгость и в тоже время благожелательность. Слова богини были озвучены «спящей».

От молчаливой жрицы царица Савская узнала, что ей предстоит встреча с иудейским царём, который прозван своим народом, как «мудрейший из царей» и что с ним «предопределено» продолжить царский род и… сын родившийся… должен будет изменить сложившиеся устои правителей Савы, дабы пришёл народ её к почитанию Единого Бога. Таково было послание неизвестной богини, взгляд которой медленно исчезал в клубах растворяющегося дыма и лёгком звучании нежных колокольчиков. После чего «спящая» незаметно удалилась.

Балкис спешно покинула храм и вскоре благополучно вернулась в Мариб.

Казалось, ничего не изменилось. Царица вела себя, как и прежде. С тех пор минуло много времени, однако волнующая мысль о царе иудейском не покидала её. Кто же он этот «мудрейший» Соломон, чья мудрость и величие значительно превосходят богатство и мудрость царицы Савской и её аравийского народа… А красив ли он? И каких богов почитает? Эти вопросы не оставляли её. И вот Балкис решается послать своего лучшего тайного гонца, чтобы тот больше разузнал о царе Иудеи и его цветущем государстве. Под звёздным покровом ночи всадник спешно умчался в сторону Йершалаима.

Прошёл месяц с тех пор, однако не было ни вестей, ни всадника.

Балкис была немного встревожена.

… И лишь молчание, терпение и мудрость пребывали с ней.

 

 

----------------------------------

 

 

Царь Соломон, получивший от рождения имя Иедидия, что могло означать «Возлюбленный Богом», правил Израильским государством также мудро и властно, как Балкис. Он также рано взошёл на трон (ему едва исполнилось двадцать лет) и уже в первые годы своего царствования доказал израильтянам свою мудрость, свою мужественность, ответственность и способности…

В первые же годы правления царя Соломона Йершалаим ощутил своё величие и силу. Царь воздвигал множество восхитительных своей красотой храмов, способствовал развитию торговли, поощрял развитие наук и искусств.

Города Израиля росли, обретали свою мощь и великолепие.

Царь Соломон, чьё имя означало «мир» как истинный владыка царства своего знал обо всём, о чём пожелал бы узнать. Познавший искусство магии, он явиться мог в сей же миг в любой из городов царства своего и также внезапно исчезнуть. И так было…

Вскоре ему стало известно, что тайный посланник из страны солнцепоклонников с миссией прибыл в Йершалаим. Соломон, заинтересовавшись и переодевшись в одного из нищих, встретился с ним и выпытал у пришельца всю информацию. Из уст посланника царь узнал о великолепии «сказочной Аравии» и магической красоте и мудрости Савской правительницы.

Великий царь Соломон был почитателем красоты женской и имел немалый гарем, в котором пребывало великое множество прекрасных наложниц, собранных со всего мира. Однако рассказы о красоте Балкис потрясли его и заинтересовали. «Женщина слаще жизни, но может быть и горше смерти», – говорил он обычно о своих возлюбленных. И решил свои стремления осуществить.

Неужели мощь Савейского государства способна превзойти величие благословенного Йершалаима? Неужели красота и мудрость царственной Балкис способны затмить солнце Израиля? – так рассуждал Соломон. И написал неожиданно для себя письмо, которое решил отправить царице. Когда царь закончил… в тот же миг в окно тихо нырнул удод, который покорно подхватил царский свиток и в сопровождении птичьей стаи отправился к владениям Балкиды.

В страну Савскую птицы прилетели на рассвете, когда царица со своей свитой вышла совершать обряд поклонения солнцу. Прилетевшая стая затмила светило, что заставило содрогнуться Балкис, ибо её мудрость в тот момент отступила назад. А между тем, среди птиц выделилась та, которая несла с собой заветный свиток Соломона. Царица подхватила его и прочла письмо.

В нём было написано: «Мир тебе и мир служителям твоим, о прекрасная Балкис! Слух о красоте твоей дошёл и до нашей благословенной страны.

Вот к тебе обращаюсь я – царь Израиля – царь Соломон, прозванный народом своим «мудрейший из царей». Ведомо тебе, прекрасная Балкис, что Господь меня поставил властелином над зверями полевыми и рыбами морскими, и птицами небесными. И все цари Востока и Запада приходят на поклон ко мне. Ибо мудрость моя давно превосходит мудрость сынов человеческих. Ибо мудрость сынов человеческих есть не что иное, как безумие для небес. Посему… приди же ко мне по доброй воле и окажи почтение, и приму я тебя, царица, с почётом превыше всех царей, пребывающих пред лицом моим. Покорись и явись. А ежели нет – легионы духов голодных задушат вас на ложах в жилищах ваших, а звери полевые растерзают вас и птицы небесные склюют мясо с костей ваших…». Так выглядело первое письмо Соломона к Балкис. Прочитав которое, разгневанная царица разорвала на себе одежду. Неслыханная дерзость израильского царя привела Балкиду в ярость и вместе с тем вызывала у неё любопытство…

 

 

--------------------------------------

 

 

Прошло несколько дней с тех пор, как Балкида нарушила своё молчание и пришла в себя; после долгих раздумий она всё-таки решилась отправиться в благословенный Израиль, дабы воочию увидеть того, чьё имя «Возлюбленный Богом» и чья мудрость и дерзость превосходят мудрость и дерзость иных правителей. К тому же вернувшийся из Йершалаима всадник подтвердил всё то, что было указано в письме. Но прежде чем отправиться в дальнее путешествие Балкис написала ответное письмо, которое вызвало у царя Соломона «волну страсти нежной». В письме были следующие строки: «Мир тебе и мир служителям твоим, дорогой царь благословенного народа Израиля!

Я также много наслышана о тебе в земле своей о делах твоих, о мудрости твоей, о силе твоей. Ты, воистину, царь своего народа и нет тебе равных среди прочих царей. Ты, воистину, владыка над зверями полевыми и рыбами морскими, и птицами небесными. Ты, воистину, чародей, ибо ведомо тебе искусство магии и любви. И многие правители Востока и Запада приходят к тебе на поклон, дабы вкусить твоей сверхчеловеческой мудрости. И я также преклоняюсь пред силою твоею, царской волею твоею и мудростью твоею! И готова я – правительница Савы, о царь, придти в царство твоё, дабы воочию убедиться в том, что нет равных тебе.

Но готов ли ты выполнить мою маленькую просьбу? Готов ли ты дать мне то, что я пожелаю, когда поведаю тебе о том? Готов ли ты отгадать четыре мои загадки, которые я подготовила для тебя? Готов ли ты к такой встрече. Ежели да, то жди меня терпеливо и знамение в небе укажет о прибытии моём», – так писала Балкис царю перед долгим путешествием через Аравийскую пустыню.

Лучшие и богатейшие подарки приготовила Балкида для Соломона, но трудные загадки были подготовлены для него и ждало царицу впереди трудное путешествие. Через пески пустынь Аравии пролегал путь к Йершалаиму, по берегу Красного моря и реке Иордан. Караван царицы состоял более, чем из семи сотен верблюдов с роскошными подарками, среди которых было много удивительных тканей, ковров, драгоценных камней, пряностей и благовоний. Сама царица оседлала небольшого белого верблюда, который покорно вёз её до самых врат Йершалаима.

Итак, царский караван медленно преодолевал путь через молчаливые пески пустыни и тёплый невидимый ветер нежно обдувал и ласкал кожу прекрасной царицы и слуг её.

Путешествие было утомительным, однако и не таким долгим, каким представляется торговцам, которые обычно проходят по этому пути. Ибо духи стихий покровительствовали Балкис и направляли её караван по самому удобному пути, что ускорило царское прибытие в иудейский город.

 

 

 

 

--------------------------------

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

 

 

user posted image

 

 

 

Когда достигла гордая царица врат благословенного Йершалаима сам Соломон, долго ожидавший её, встретил её торжественно. Облачённый в лучшие одежды свои, он приветствовал её, и приказал слугам своим преподнести лучшие дары города своего, дабы уважить царицу. И провёл могущественный царь гостью через роскошные сады свои в великий дворец, которому не было равных по красоте своей на всём искушённом Востоке. И явились они во дворец и расположились они там.

Балкис, голову которой венчала чудесная корона, украшенная страусовыми перьями, сопровождала огромная свита и гвардия из светлокожих высокорослых гигантов. Много дивных украшений было на правительнице Савейского царства, но самым удивительным из всего был волшебный перстень на мизинце её руки с камнем астерикс, который переливался нежно-аквамариновым цветом. Восторженный царь встретил иноземную гостью с великим почтением, одетый в «золотые одежды». Когда увидела Балкис израильского правителя, идущего навстречу, ей показалось, что перед ней предстала «золотая статуя». Настолько блестели его одежды, настолько красив был владыка народа Израилева.

Великий Соломон обнял во дворце прекрасную Балкиду и, очи его встретились с нежными очами её. И понял владыка иудейский, что сердце его влюблено так, как никогда доселе. И взяв её под руку, он – мужественный царь, повёл к своему трону. Так царь не принимал ещё ни одного гостя.

«Я слышала о красоте твоей и о стране твоей, – молвила Балкида, – но не верила словам, доколе не пришла и не увидели глаза мои тебя и твои роскошные дворцы». В ответ влюблённый Соломон молча поцеловал ей руку и повёл к сердцу Йершалаима.

Мой дорогой друг, небесные скрижали о той встрече сохранят такие строки: «По прибытии прекрасной Балкис – царицы Савской Соломон оказал великие почести и возрадовался, и дал обиталище ей в своём царском дворце…». И так и было…

Прекрасные подарки подготовила царица для мудрого Соломона, дабы смог он ими насладиться и признать величие и богатство «сказочной Аравии». И жемчуг редкий, и камни самоцветные, и золото и сапфиры, и изумруды и благовония, и ковры и ткани роскошные предстали пред очами царя иудейского. Но более всего восхищённого владыку привлекла необычная чаша, излучавшая удивительные (неземные) магнитные токи, которая, мой друг, привезена Сынами Света, и которая позже попадёт в сокровищницу царя Ирода, и оттуда (удивительным образом) в руки таинственного Йозефа из Аримафеи.

И возрадовался Соломон, увидя всё это. И готов был исполнить любое её пожелание. И не мог отвести взгляда от неё, ибо токи любви пронизывали всё его существо. И возжелал тайно разделить ложе Соломон с прекрасной Балкис. Но мысли его были услышаны и отвергнуты царицей. И ответила ему по мысли Балкида: «О, благороднейший Соломон, дай слово мне, что не применишь силу ты для утоления страстей твоих». И дал ей такое слово царь иудеев, но желание своё сохранил в сердце. Решил он убедиться и в другом. В Израиле поговаривали будто царица Савская имеет волосы на ноге и что обезображена нога сия, и демоны оставили на ней след свой. Невозможно было проверить это, ибо мудрая Балкида бережно скрывала ноги свои.

Чтобы увидеть оголённые ноги Балкиды, для этого мудрейший повелитель израильский приказал сделать в одной из своих комнат прозрачный пол из хрусталя. Под ним слуги соорудили прекрасный бассейн, который был заполнен чистейшей водой с экзотичными рыбами. Всё это со стороны напоминало настоящее озеро, а отличить его можно было, лишь подойдя ближе. Когда Соломон провёл царицу в приготовленную комнату, она, увидев удивительный бассейн, вдруг испугалась и, решив, что ей надо будет идти по воде, подняла подол своего платья, чтобы не намочить его и оголила колени. На несколько секунд её роскошные ноги показались из-под нижних одежд, а достойный царь увидел то, что желал увидеть. И воскликнула Балкис: «Господи! Воистину, я нанесла урон самой себе, ныне же вместе с Соломоном предамся Творцу, Господу обитателей миров!»

И щёки её покраснели, словно цветущие маки.

В сердцах промолвил огорчённый владыка: «Красота твоя – женская – несравненная; но волосы как у мужчины – не могут быть украшением твоим». И поняла Балкис, что Соломон, прибегнув к хитрости, познал одну из её тайн. И раскрылась перед ним Балкида и рассказала всё как есть. Выслушав её, царь подарил волшебную мазь, которая за пару ночей исцелила ногу царицы. Так Соломон выполнил первое желание Балкис.

Днём раньше… гуляя в чудесном саду Соломона и беседуя с ним на различные темы (да, мой друг, это стало одной из легенд), подойдя к мосту, царица отказалась пересечь его. Ибо «древо это святое», – мыслила она, – «вот я, царица Савеи не имею права коснуться его». И исцеляющаяся нога её почувствовала, что из подпорок деревянного моста в будущем соорудят крест, на котором будет распят Спаситель мира. С великим почтением отнеслась она к тому, кто принесёт на Землю Слово Любви. И это позже подарило полное и окончательное исцеление царице Савской.

И о многом ещё беседовал царь Соломон с мудрой правительницей Савы, посетив многие места Йершалаима. И имела она возможность убедиться в мудрости царя народа Израилева. И имела множество вопросов к нему… и царь отвечал ей, и давал ей то, что она просила.

– Настало время, мой Соломон, дабы окончательно убедилась я в твоей мудрости, для моих четырёх загадок. Коли отгадаешь все из них… буду до конца дней своих считать тебя «мудрейшим из царей», а коли нет – покину завтра же пределы царства твоего. – Так молвила хитрая Балкис.

Однако мудрый Соломон, познавший искусство предвидения и общения по мысли и умевший проникать в Мир Причин, знал о том, что хотела услышать Балкис. И посему без колебаний смог разгадать каждую из её загадок. Вот как это было.

– Скажи, о мудрый, вот колодезь деревянный, ведро железное, черпает камни, выливает воду. Что это? – Спросила Балкис. «Сурьмило», - тихо ответил Соломон и отгадал её первую загадку. И вновь обратилась она к нему.

– Разгадай-ка следующую загадку, из земли исходит, землёю питается, льётся как вода, а разливает свет. Что это? – Вопрошала царица. «Нефть», - спокойно ответил он и вновь отгадал загадку.

– Верно! Но для тебя приготовлены ещё две сложные загадки и нелегко их будет отгадать. Посему не торопись с ответом. Скажи, о мудрый правитель иудеев, буря ходит по верхушкам его и стонет, и вопит горестно; глава его словно тростник; для богатых почёт, а для бедняков – позор; птицам радость, а рыбам – горе. Что это?

– Из льна, дорогая гостья, шьётся одежда как для богатых, так и грубая одежда для бедняков. Семена льна служат кормом для птиц и из льна изготовляют рыбацкие сети. Таков ответ мой. Довольна ли ты им? – Молвил Соломон.

– Вполне, владыка сердца моего! Но осталась ещё одна загадка… и самая сложная, и коли не отгадаешь, моё почтение потеряешь…

Слушай же: семь выходят, а девять заходят, двое наливают, а один пьёт…

Соломон, не раздумывая, отвечает.

– Семь – это дни уединения женщины, девять – это месяцы беременности, две груди смешивают, но один младенец пьёт. Таков ответ мой!

Глаза Балкис загорелись и воскликнула она: «Ты – первый из мужей, отгадавший все мои загадки. Однако у меня ещё кое-что есть для тебя».

Царица велела привести молодых людей, одетых в одинаковые одежды, которые были одного роста и сложения и необходимо было разделить их на юношей и девушек. Соломон после недолгих размышлений повелел евнухам принести орехи и жареные семена и стал раздавать их. Юноши, не стыдясь поднимали края одежды и всыпали в них угощение, а девушки, стесняясь, клали орехи в покрывавшие волосы головные уборы. Так, царь разрешил и эту тайну.

Но решила Балкис дать Соломону последнее испытание. Она указала ему на посаженные в землю прекрасные цветы, попросив отделить настоящие от искусственных. Но и тут владыка иудеев нашёл выход. По его просьбе были выпущены пчёлы, которые полетели к живым цветам.

Так была одержана победа над хитростью гордой и неприступной царицы, чьё имя «Огненная».

Всё же Балкис желала убедиться не только в мудрости Соломоновой, но и в его магической силе. Поймав эту мысль, улыбнувшись, Соломон тот час же повёл её в тронный зал, дабы увидела она сие очами своими и убедилась в его силе волшебной.

Соломон знал о тайных помышлениях Балкис и знал то, что перед отъездом она заперла свой драгоценный трон в крепости, ибо своими мыслями была сильно привязана к нему. Прошептав тайное заклинание на древнем языке Посвященных, Соломон, желая произвести впечатление на царицу, тот час же волшебным образом «перенёс» сей трон в Йершалаим в свой царский зал. И провёл он царицу туда, и задал ей вопрос: «О, мудрая Балкис, так ли выглядит трон твой?». И увидевшая свой трон во дворце Соломона, царица восторженно воскликнула: «Воистину! Тебе нет равных в магическом искусстве!». И было это так. Иудейский царь продолжал хитро улыбаться, поглядывая в очи царицы. И не верила глазам своим царица Савская, разглядывая свой трон. И сердце её было полно впечатлений от увиденного. И сказала она сердцу своему: воистину, узрела я много чудес, что творятся под великим небом, но муж сей явил мне то, что ни один из смертных мужей не мог дать мне.

И обратилась она с трепетом в голосе к Соломону.

– Много мудрых речей слышала я сегодня. И многое ты показал мне, мудрейший, и много я познала сегодня, и убедилась в силе, красоте и мудрости твоей. И воссядем же мы с тобой за один стол вечерний и выпьем мы из одной чаши.

– Да будет так! – ответил владыка иудеев.

О восхищённой царице Книга Жизни, мой друг, открывает такие строки: «И увидела царица Савская всю мудрость Соломона и дом, который он построил, и пищу за столом его, и жилище рабов его, и стройность слуг его, и одежду их, и виночерпиев его, и всесожжения его, которые он приносил в Храме Господнем. И не могла она более удержаться и сказала царю: … мудрости и богатства у тебя больше, нежели как я слышала. Блаженны люди твои и блаженны сии слуги твои, которые всегда предстоят пред тобою и слышат мудрость твою! Да будет благословен Господь Бог твой, Который благоволил посадить тебя на престол Израилев! Господь, по вечной любви Своей к Израилю, поставил тебя царём, творить суд и правду!». Таковы мысли, запечатлённые на скрижалях Вечности.

А между тем, к вечеру, как и было задумано, царь устроил большой, роскошный пир в честь прибытия прекрасной Балкис. И собралось на пиру том великое множество гостей, среди которых были почти все приближённые царя, его верные служители. И не было ни в чём отказа достойнейшим гостям: каждый мог вдоволь насладиться обильным яством и питьём.

Стремление овладеть прекрасной Балкис не покидало Соломона. Но как быть, ведь он поклялся, что не прибегнет к своей силе, дабы возлечь на одном ложе с царицей. Тогда иудейский царь прибегнул к ещё одной хитрости. Он взял обещание с Балкиды, что и она без позволения царского не коснётся ничего в доме его. Она уверенно дала обещание, зная, что такие поступки не свойственны женщине царского рода. Своё слово Македа умела держать. Долго продолжался роскошный пир тем вечером. И Соломон намеренно приказал угощать её блюдами и винами, которые вызывали сильную жажду. После окончания пира царь провёл уставшую Балкиду в роскошные покои, которые находились рядом с его комнатой. И утихло всё во дворце. И приказал Соломон всем слугам своим убрать всё питьё с глаз долой, дабы не добралась прекрасная Балкис до чаш и кувшинов. И поставил он у постели своей великую чашу с чистой водой… и оставил дверь приоткрытой, дабы смогла царица увидеть её. И возлёг на ложе своё иудейский правитель и будто очи свои сомкнул, поджидая на самом деле ночную гостью.

Утихло всё во дворце Соломоновом. И тишина ночная объяла просторные коридоры и спальни. Лишь Балкис не спалось той ночью, ибо жажда побудила её встать с постели и искать утоления. Но не было кувшинов с водой, не было ни одной чаши – всё было пусто. Точно затерявшаяся в пустыне, Балкида бродила по безмолвным коридорам в поисках питья. Дверь в ночную комнату иудейского царя была приоткрыта и Македа в лучах лунного света увидела большую чашу доверху наполненную жидкостью. Долго думала прекрасная царица, как быть ей и всё же сделала шаг в комнату царскую. Но остановилась, испугавшись, ибо вспомнила уговор с Соломоном. Внимательно и долго всматривалась царица в лицо спящего царя и всё же решилась испить из его кубка, дабы утолить растущую жажду свою, которую невозможно было боле терпеть…

Но едва коснулась гордая Македа наполненной чаши, как очи Соломоновы сверкнули в темноте и руки его поймали руку её. И прошептал с трепетом он, что поскольку царица Савская нарушила своё обещание, то и он – царь иудейский, не считает себя связанным своей клятвой и овладел прекрасной Балкис той ночью. И не противилась красивая Балкида, ибо ласки царя были столь нежны и поцелуи его были столь сладки… подобно мёду. И возлегли они вместе на ложе. И эта ночь, мой дорогой друг, подарит царице через девять месяцев удивительное дитя, сына царя Соломона. Так был зачат Менелик.

И ночью той приснился дивный сон Соломону. Он увидел великое сияющее солнце, которое «спустилось» с небосвода и стало «поливать яркими лучами Израиль». «Простояв» некоторое время в таком положении, солнце внезапно отошло и скользнуло в сторону Эфиопии, где «установилось навечно и стало ярко освещать землю». Впоследствии сей сон будет верно истолкован молчаливыми жрецами, как пророческий. Ибо узнал великий царь, что родится сын у него, который продолжит сильную династию эфиопских правителей, нарушив традицию женской линии.

И дабы эта ночь не потерялась в реке лет, царь (кроме множества великолепных подарков) подарил Балкиде золотой перстень, обладателем которого впоследствии должен стать его сын – будущий правитель Эфиопии и Израиля. Этот перстень будет «напоминанием царю о данном слове», ибо суждено сыну быть владыкой Израиля. Собираясь вернуться в родную страну царица сообщила Соломону, что «он дал ей всё, чего она желала и просила» и даже более того…

И первая – она приняла религию иудеев… и отныне поклонялась она вместе с Соломоном Единому Творцу Вселенной.

 

 

------------------------------------

 

 

Спустя девять месяцев детородные муки объяли Македу и породила она дитя от Соломона, которому будет подарено имя Менелик, что означает «сын мудреца». И на долгие лета забудет Соломон о сыне своём.

Но вскоре вспомнит царственная Балкис пророчество «спящей» пифии и укрепится в своём желании сделать своего сына новым правителем Эфиопии. Примут ли жрецы такое положение вещей? Как воспримет сие народ эфиопский? Боги молчали. И всё же Балкис знала, что Менелик станет основателем династии эфиопских (абиссинских) царей, которые будут править более трёх тысяч лет, ибо так начертано в скрижалях Вечности. Но всему свой срок – решила она.

А пока, мой друг, перенесёмся в лета отрочества Менелика, которые он проводил в стараниях и благородном усердии. Балкис – царица народа аравийского воспитывала отрока по своему усмотрению, желая дать ему мудрость и знания, коими сама обладала. И когда достиг он двенадцати лет, рассказала ему о его царственном отце. И воодушевился Менелик, и возжелал узреть отца своего родного и заключить его в объятия свои, но предупредила Балкис, что сможет он поехать в Йершалаим, когда ему исполнится двадцать два года. Терпелив и мудр не по годам был Менелик, сын Балкиды – ибо он умел повиноваться. И всё случилось так, как задумала его царственная мать.

Пролетели годы, словно тени крылатых птиц, и, наконец, достиг Менелик двадцатидвухлетнего возраста. И стал он мудрым (подобно кудеснику) «во всём искусстве военном и конном», а также в охоте и стрельбе, и во всём, чему учат юношей по обыкновению. Но в чём бы не проявлял себя искушённый сын Балкиды, удача всегда сопутствовала ему. Подобно муравью упорен был юный царь, подобно пауку – искусен, подобно пчеле – трудолюбив. И не знала душа его усталости.

Однажды приснился сон молодому Менелику – услышал он нежную дивную музыку, которая лилась с небес и в тоже время звучала и изливалась из сердца юношеского, где-то тихо зазвенели светлые колокольчики; и в небе золотом из-за туч показалось великое светило и лучи его были ослепительны и прекрасны. И вышла из этого светила богиня дивная, облачённая в одежды солнечные. И очи её были подобны молниям сверкающим, но улыбнулась умиротворённо богиня и сказала Менелику, что должен он отправится в благословенный Йершалаим и увидеться с отцом своим… и если вспомнит прекрасный Соломон сына своего… и признает его, да свершится пророчество и да покинет пределы Йершалаима Священный Ковчег Завета. «Да будет так!», – безмолвно сказала солнечная женщина, являвшаяся некогда Балкиде, и растворилась в сверкающих лучах ослепительного светила.

И сказал на следующее утро своей царственной матери Менелик, покорно склонившийся пред ней: «Родительница моя возлюбленная, молвила ты, что через лета смогу увидеть я отца своего и заключить его в объятия свои; и должен я отправиться в Йершалаим и взглянуть на лицо отца моего, и вернусь я сюда, коли будет на то воля Бога, Господина Израилева». Внимательно выслушав, благословила Балкида сына своего и перед отъездом его дала перстень Соломона, чтобы тот смог узнать своего сына и «вспомнить слово её и завет её, что она заключила». И так, снаряжённый в поездку дальнюю, отправился юный «сын мудреца» в благословенный Израиль. На следующий день верблюды с роскошными подарками уносили Менелика и верных служителей его к северу – к Святилищам израильского царя ровно по тому пути, по которому многие лета назад проходила его царственная родительница. И вновь духи стихий помогали в пути, ибо мудрый сын Балкиды познал уже некоторые тайны великого Сокровенного Языка, в глубины которого были посвящены лишь некоторые теурги и Иерофанты Святилищ, духовные очи которых ещё созерцали расцвет и падение Великой Атлантиды.

И решил в пути Менелик, что прибудет он тайно в Йершалаим, и встретит… и узнает отца своего, ибо будут они в красоте своей схожи. И так решил он.

 

 

----------------------------------------------

 

 

Поздно ночью прибыл сын Македы в Йершалаим и многие жители не знали кто он и откуда он. Несколько дней юноша не мог попасть во дворец к правителю Израиля. И услышал он на рынках, что великий царь бывает на богослужениях по утрам. И отправился в Храм Господень сын Балкиды, и нашёл там царя иудейского, молящегося со свитой своей. Удивительно красивым показался ему стареющий правитель Израиля. Возжелал убедиться юный Менелик в том, что благородный муж сей – отец его родной. И по просьбе матери своей царственной достал сверкающее стекло, в котором обнаружил отраженье прекрасного лика своего. Менелик ещё никогда не видел своего отраженья. И глубоко удивился он, ибо столь похож был в красоте своей на царственного отца своего. И воскликнул громко Менелик, держа отраженье своё в руках: «Отец мой! Правитель Иудеи!» Услышала стража голос его и схватила и потянула из храма, ибо нарушил он законы йершалаимские. И хотели его заточить в темницу, но спокойный и молчаливый, точно гранит, седовласый царь Соломон, увидевший сие, остановил их. И спросил, что случилось. Ответили ему, что юноша желал устремиться к царю, дабы ухватить за руки, и что юноша сей провозгласил себя сыном Соломоновым. И забыл Соломон о клятве своей, что заключил некогда с Балкис, но всё же велел привести дерзкого юношу к себе и допросить его. И привели покорного и в тоже время гордого Менелика в тронный зал к царю. И сообщил Соломону юноша, что он есть сын отца, имя которого Соломон. Но не поверил царь словам его, хотя красота юноши была схожа с красотой Соломоновой. И тогда достал перстень царский мудрый Менелик и предъявил его царю…

Долго всматривался и, наконец, узнал перстень сей иудейский царь, ибо никто кроме Балкис не мог носить его и возликовал, и изменился в лице своём. И вспомнил он о дорогой Балкиде и ночи любви, которая сохранилась в глубине сердца его и об «уговоре». Прослезился великий царь и пал на колени перед сыном своим… и крепко заключил его в объятия свои.

И обратился взволнованный царь Соломон к слугам своим, которые возвестили о прибытии сына прекрасной Балкиды. Он радостно сказал им: «Вы утверждали «похож на тебя он», но это стать не моя, но стать Давида, отца моего, во дни его раннего мужества, меня же он на много красивее!». И после слов сих царь Соломон восстал в полный рост, и прошёл в покои свои с юношей, и облачил он сына своего в одеянье из ткани золотом вышитой, и в пояс из золота, и укрепил корону на голове его, и кольцо на персте его. И нарядив его в великолепное одеянье, взоры чарующее, он усадил его на престоле своём, так что бы он пребывал в положении равном ему!

И после долгих бесед и нескольких дней великого праздника, когда Менелик решил возвращаться обратно, убедившись в мудрости сына своего, Соломон принял решение позволить увести из Йершалаимского храма Священный Ковчег Завета. И исполнилось пророчество, о котором говорила солнечная женщина. Великая свита и воинство сопровождали Менелика из Израиля в пределы Савейского царства. Ибо с ним был Священный Ковчег – великая святыня Израилева.

В несколько дней (волшебным образом) пронеслись над пустыней под палящим солнцем идущие в благословенный Аксум. Сам великий дух Аравийской пустыни способствовал безопасному продвижению по пути. И Менелик был спокоен подобно граниту, ибо знаком ему был Сокровенный Язык, на котором общались великие духи Земли и Космоса. Великий Ковчег Завета нашёл свою новую обитель в этой прекрасном городе. И увидела сие царственная Балкис, появившаяся в этом городе, словно из ниоткуда, спешащая к сыну своему, едва касаясь земли. И обняла его и возрадовалась Балкида, и слёзы были на щеках её…

Итак, мой друг, ты уже знаешь и предчувствуешь, чем закончится эта дивная повесть: после возвращения сына царица Македа отказалась от престола в пользу Менелика. Менелик же, в свою очередь, приняв правление, устроил в Эфиопии царство по подобию израильского, введя по всей стране иудаизм в качестве государственной религии и «отказавшись от наследования по женской линии»… Да, была прервана традиция, согласно которой правили лишь «мукаррибы».

Что касается Ковчега, предание гласит, что Менелик был первенцем Соломона, его сыном старшим, и посему Священный Ковчег (в котором таилась великая благодать) увёз по праву первородства. Ставший царём Эфиопии и (подобно Соломону) правителем Израиля, благородный Менелик, названный «сыном мудреца» положил начало прекрасной династии Соломонидов, которая точно великое древо тянется в небо в глубину веков.

Царица Савская, покорно уступившая сыну свой трон и, как уже было сказано, также принявшая религию иудеев, так и не пожелала после дивной встречи с Соломоном выйти замуж, ибо любила лишь его и не желала боле никого из мужчин, храня в сердце своём верность и ровно горящий Пламень Любви.

И мольба Балкиды…

и удивительные по своей нежности и силе токи любви…

достигли сердца Соломонова…

и стареющий Менелик, восседающий на троне со своей прекрасной женой возлюбленной видел однажды, как из солнца ослепительного и необычайно яркого, объявшее дворец царский, на мгновение показались две лучезарные фигуры (словно отделяющиеся от него) и пребывающие в любви потоке – то были… Соломон и Балкида. И лица их сияли неземной радостью и блаженством. И приветствовал их Менелик в сердце своём, и обнял нежно жену свою.

Твоё сердце ликует! На этом, мой дорогой ученик, позволь закончить эту удивительную повесть.

 

 

 

Да пребудет с тобой Любовь!

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 4 weeks later...

Надеюсь, эта маленькая повесть найдёт своего читателя.

Её первые строки пришли, как бы сами собой...

 

 

…ТВОИ ГЛАЗА – ГЛАЗА ЛЮБВИ, ОНИ

ПОЛНЫ ГЛУБОКОЙ НЕЖНОСТИ…

(Откровение Орфея)

 

 

 

– Орфей! – прозвучал тихий женский голос из глубин безмолвия.

– Эвридика! – прокричал я в ответ, но ответа более не было.

 

Мне казалось тогда, что я её потерял навсегда. Я испытал состояние невыразимого ужаса. Моё сердце сжималось. Я чувствовал как силы мои покидают меня. Ведь ею я жил. Она была для меня всем. Воистину, мы были с ней единым целым. «Орфей» – это священное имя, которое дала мне моя Возлюбленная Эвридика, когда душа её покидала этот бренный мир. И с именем этим, спустя лета, я устремился к познанию себя и мира. Я открывал великие тайны жрецов Изиды и Озириса, я проникал в мистические глаголы Гермеса и Зороастра, мне ведомы были сокровенные знания жрецов Юпитера и Аполлона. Я стремился, ибо я желал вернуть всеми силами Эвридику. Мисты, посвящённые, жрецы, пифии открывали мне свои глубокие тайны и моя душа жадно желала познать Божественность в себе, и я не ведал страха, ибо со мной был Небесный Эрос и душа моей Возлюбленной. Она повела меня к Истине. И даже после своей смерти она осталась моей вдохновительницей. Орфей! В этом имени, что дала мне моя Любовь, заключалась моя земная миссия. Я стал, воистину, тем, кто был назван именем «исцеляющий Светом». Так пожелало благословенное Небо.

Я – Орфей, иначе меня называют «певец Любви» и ныне я пребываю со своей Возлюбленной в мире ином, в мире Огненных Духов. Да, теперь мы вместе! Мы находимся в служении… и ничто более нас не разлучит, ибо сама Вечность венчала нас, бережно держа в своих объятиях. Но хочу я рассказать о том, что было тогда, когда родился на Земле я как человек. Хочу я рассказать о том, что пережил я, что довелось познать мне.

Итак, начну с того, что родился я в прекрасной Фракии. «Небесной твердью» называли многие её. И были на то основания. Эта «маленькая страна» стала преемницей многих эзотерических доктрин, культов и древних традиций, многие тайные знания хранили её храмы. Она находилась севернее Греции, которая в то время ещё только готовилась стать великой страной, готовилась к своему духовно-культурному восхождению. Но в то время, когда родился я, молодую Грецию разъединяли постоянные ожесточённые религиозные войны. Увы, кровавые битвы познала «великая родина муз». Различие форм богослужения вызывало ненависть у честолюбивых жрецов и порождало новое насилие. Так проходили многие лета. И, казалось, нет конца этому. И вот ещё, что сказать хочу я. Тёмное облако вражды познала и моя Фракия. Многие её жители принадлежали к прекрасной сильной расе дорийцев. Были эти люди очень миролюбивы и приветливы, хотя и отличались некоторые суровыми нравами. Назвал я Фракию свою прекрасной, ибо это родина моя. Но человеку, который впервые бы очутился там, показалась бы она суровой, дикой и таинственной, быть может. Загадочная Фракия простиралась среди остроконечных, роскошных гор и скалистых вершин, утопающих в зелени высоких, могучих дубов. И мощные северные ветры «взрывали» лесистые горные склоны, и грозы часто посещали их вершины. Воистину, погода здесь была сурова. Но лето дарило ей своё тепло и нежность. Греки особо почитали Фракию как священную страну мира, ибо здесь на высоких, прекрасных горах располагались самые древние святилища Кроноса, Урана и Зевеса. Именно оттуда спускались в сокровенных мольпических рифмах Священная Поэзия, сакральные науки и искусство. Древняя поэзия, как сказал я, была служительницей храмов, ибо являлась она носительницей и выразительницей эзотерической доктрины, хранящая в себе тайны и историю развития человечества. В том была её священная миссия. Дорийцам ведомы были все её секреты.

Теперь вернусь к рожденью своему. Родился я, по вашему, считать если от сего момента, тридцать три века тому назад. И моей матерью была прекрасная Каллиопа, она жрицею считалась Аполлона. Когда подрос немного я, узнал, что мой Отец не на Земле, что Он – Небесный мой Отец… и что рождён я от Него. И рождение моё было таинством, которое доселе не знала молодая Греция. И посему называли меня сыном Аполлона, ибо Аполлон (в понимании нашем) есть Отец-Вседержитель. На древнем языке финикийцев это Имя также означало «Всемирный Отец» и те, кто принадлежали к солнечному культу, принимали это Имя в сердце своё с глубоким почитанием и любовью.

Продолжу о себе. Я не похож был на других и с самого детства раннего испытывал я тягу к знаниям, но, главное, хотел познать искусство священной поэзии, ибо желал вернуть ей её былую силу. Но время было неспокойное тогда. Ибо в ту эпоху Фракия (как и вся Греция) была «добычей ожесточённой борьбы». Солнечные культы и культы лунные оспаривали главенство между собой.

Эти два великих культа представляли, словно две космогонии, во всём противоположные друг другу. Культы Урана, Аполлона и солнечный имели свои величественные храмы на прекрасных возвышенностях и на горах, озаряемых устрашающими молниями. Их представителями были жрецы-мужчины, которые обладали великими знаниями и строго соблюдали священные законы. Их боги – это были боги «мужского начала». И вынуждены были удалиться они на пустынные горы, ибо им противостояли могучие лунные культы, что царили в роскошных дубовых лесах, чащах, в глубине зелёных долин и имели жрицами женщин. Эти культы возымели народную поддержку, ибо отличались они особыми сладострастными обрядами, беспорядочным применением искусств оккультных и, главное, наклонностью к оргиям. Оргии, крики, хохот, похотливые, мистериальные танцы волновали и вызывали интерес. Посему народ предпочитал Аполлону божеств «женского начала». Да, как выразился я, между жрецами солнца и жрицами луны постоянно происходила ожесточённая борьба. И борьба эта длилась веками. То была борьба, как я сказал, двух великих Начал – мужского и женского. И, казалось, не было выхода из этого, ибо с каждым годом жертв становилось всё более и более. Во Фракии верховную власть захватили тогда жрицы луны или, как называли их, тройной Гекаты, которая нуждалась в новой крови.

Жрицы Гекаты, имея огромное влияние на фракийцев, восстановили древний культ Вакха. Они придали ему устрашающий и кровавый характер, ибо Вакх (в их представлении) олицетворял подземного демона с ужасной бычьей головой, который постоянно требовал молодой крови. Он Бафомету был подобен. Как признак своей победы над солнечными богами, они приняли имя вакханок, чтобы подчеркнуть своё главенство, владычество женщин над мужчиной. И вызывало это страшную вражду.

Вакханки в лесных чащах имели свои роскошные храмы. Их стены содрогались от постоянных празднеств, церемоний, плясок и непрекращающихся оргий. От всего этого веяло каким-то мрачным очарованием. И кто-то должен был остановить сие.

Итак, как уже сказал, когда родился я, Фракия, образно говоря, была разделена на два враждебных лагеря; и жрецы Юпитера и Аполлона вынуждены были удалиться далеко, на вершины гор, дабы там, в уединении сохранить свою культуру. Мне вспоминается мой храм, который был родным мне. Провёл я в нём свои последние годы, когда я пребывал здесь на Земле. То храм Юпитера был – величественный и прекрасный, что расположен был на склонах священной горы Каукион, которая возвышалась вблизи источников Эбра. Там получил я свои последние посвящения и вскоре возглавил его. Я был первосвященником этого храма и желал я его процветания и преображения. Желал я, чтобы почитание Аполлона – Бога Любви вернулось в сердца фракийцев. Желал я также, чтобы та священная поэзия, которая изливалась из стен могучих храма, преобразила мир, а, главное – принесла долгожданное спокойствие в мою родную Фракию.

Я помню своё детство. Я помню то время, когда моя дорогая, любящая мать была со мной, бережно держа меня на своих руках. Она нежно целовала меня и её длинные, роскошные, светлые волосы, словно тонкое покрывало, согревали моё тело. Она была, воистину, прекрасной. Как и я, непохожа была она на многих женщин. Мою мать называли жрицей Аполлона. К ней относились с особым почтением. Её глаза – глаза цвета неба, всегда полны были нежности глубокой. Всегда ласкова и приветлива, она очень любила меня. И я ей отвечал взаимностью. В моих самых первых сокровенных воспоминаниях я вижу священную рощу, храм Аполлона, в котором жили мы, и женщину удивительной красоты, несущую меня в объятиях своих. То была мать моя. Посторонние люди, их суровые лица, приводили меня в неописуемый ужас. Но как только моя любящая мать брала меня в объятия свои, и взор мой встречался с её нежным взором, в душу мою возвращался покой. Ибо вспоминал я о своей небесной Родине.

Время шло. Я подрастал. И рос я крепким, сильным и любознательным. Желал я многое познать, но более всего манило меня искусство слова, магия музыки – её считал я небесной обитательницей. И трепетал пред ней я. Стремился изучить её секреты я. Казалось, мои светлые волосы, будто сотканные из Солнца, росли вместе со мной. Мои глаза, улыбка, нежный голос привлекали многих людей, которые желали узнать обо мне побольше. Но мать моя тщательно скрывала правду обо мне, ибо время было сложное тогда и жрицы культа Гекаты, жаждали крови невинных детей. Так, рос я, познавая себя и мир, находясь под защитой Небесного Аполлона.

Однажды случилось так, что мать моя лучезарная исчезла. А вместе с ней, исчез тот луч любви, что согревал меня. Лишённый её нежного, глубокого взора, её ласк и доброты, я ужаснулся перед моим одиночеством. Ведь не было в этом мире бренном женщины роднее её. Искал везде её я, но след исчез, казалось, навсегда. Неужели она меня покинула? Быть может, её похитили? Задавал себе вопросы я… и не было на них ответа. В душе моей поселилась тревога. Какое-то страшное предчувствие овладело мной.

И вот, пересекая лесную чащу, открылся передо мной храм, что Вакху посвящён был. И там увидел кровь я, стекающую с жертвенного алтаря. То была жрица Аполлона, женщина с глазами цвета неба. Её тело лежало бездыханным. Невыразимый ужас овладел мной. Я поражён был той жестокостью, которая царила в храмах жриц культа луны. И с того мгновения возненавидел храмы я, где жертвы приносились мёртвым идолам. Ибо храм не представлялся мне более живым местом соприкосновения с Высшими Силами, но обителью смерти называл его я. Храм – это мёртвые стены, что жаждут новой смерти. И эти мысли сохранились надолго во мне. С тех пор… покинул храм я Аполлона, ибо стены его не удерживали более меня. Желал познать я мир отныне в его живом разнообразии, в его красоте и величии. И понял я, что Бог – мой Бог Любви сокрыт не в тёмных храмах и святилищах. И жертв не жаждет Он. Он есть везде, Его Душа повсюду: в нежных звуках природы и в мелодии тихо звучащей арфы, в магическом пении птиц и в красоте поэтического слова. В безмолвии глубоком ощутил впервые я Его прикосновение, Его Слово, Его Свет. И понял я, что мой Отец, Который Сущий на Небесах – живой и Желает общения со мной. И в дар от моего Отца я получил вдохновенное сердце, которое способно мгновенно сонастраиваться на высокие октавы Духовного Мира. Я слышал музыку Сфер и она была прекрасна, и я старался передать её, играя на своей арфе.

Повинуясь зову моего Божественного Родителя, я отправился путешествовать по миру. Я жаждал новых познаний и время моих ранних странствий пошло мне на пользу, ибо многое увидел я, и многое открылось мне. Я познал магию искусства музыки, что исцелять способна, проник в секреты волшебства поэтического слова. И узрел я, что это слово способно чудеса творить, приводя в движение мёртвые камни, точно золотые струны. Мои познания стремительно увеличивались. И ощущал я, что то, что знал, не было другим доступно. И мыслил я иначе. Во всём я не похож был на других. И это как бы отдаляло меня от людей, но и притягивало многих. Ибо моё слово было исполнено божественного вдохновения. Я людям передать хотел то, что шло мне от Отца. Я ощущал в себе присутствие великой силы, которой одарил меня Небесный Аполлон. Я часто проводил время в уединении. В состоянии глубинного созерцания, чувствуя лёгкость, я переносился в Миры Вышние, ощущая себя Огненным Духом. Я ощущал себя единым с Творцом.

Я возмужал и мой дух устремлялся к новым познаниям. Я стал носителем слова Любви и я желал говорить о ней, ибо желал я прекратить то безумие, что исходило из храмов Гекаты. Я выходил к людям и говорил с ними о мироздании, о богах, о Божественном Эросе. Мои белокурые волосы падали золотистыми волнами на плечи, и музыка речей моих проникала до глубины души тех, кто внимал словам моим. И так было, ибо во всём я чувствовал поддержку Духовного Мира. Мои тёмно-голубые глаза сияли по-прежнему нежно и проникновенно, и взгляд их полон был магической силы, ибо многое открылось мне. Фракийцы говорили обо мне тогда, что пришёл небесный посланник, сын Аполлона… «обладавший непобедимой силой обаяния» и чувствовалась на нём ясная печать вдохновения.

Я говорил о Любви, о единстве всего сущего, о единении и гармонии мужского и женского Начал, я желал вернуть Фракии её целостность, дабы свирепая Тьма отступила и прекратилась вечная вражда между жрецами и жрицами.

Не только мужи, но и многие вакханки приходили ко мне, привлечённые красотой голоса и магией живого слова. Они, точно кошки, бродили вокруг, жадно прислушиваясь к моим речам. И я раскрывал свою душу, вдохновенно говоря о Мире Духовном. Но волшебница Аглаонита владычествовала над ними и чары её были сильны. Её боялись все. С помощью своего мрачного чародейства она привлекала многих молодых девушек в свою роскошную долину. Там, в живописной местности, среди пышных, могучих ветвей, в стенах храма она вводила девушек в свой тёмный культ Гекаты, желая завладеть их волей. И её влияние было почти всеохватывающим. Так, усиливалось влияние культа луны.

В то время тёмная магиня Аглаонита заметила юную красавицу, которую Эвридикой звали. Она пожелала привлечь эту чистую сердцем девушку к себе, в свой культ. И применила она свои магические чары и соблазнительные речи, и обещания, дабы сделать покорной себе и предать Эвридику своим тёмным богам. И юная, прекрасная Эвридика, моя нежная возлюбленная, согласилась. И отныне её новым домом стал храм тройной Гекаты.

Однажды какое-то неясное предчувствие привело меня в долину Вакха. Но я решительно направился туда, я шёл не зная, что меня ждёт, я шёл среди густых, высоких трав луга, покрытого ядовитыми растениями, и кругом царствовал ужас тёмных, дремучих лесов, посещаемых вакханками. И горе человеку – жрецу солнечного культа, который ступил в эту чащу. Но я продолжал идти, словно кого-то искал. Какое-то странное дуновение, словно горячее дыхание желания... носилось вокруг. Я пробирался всё дальше и дальше. И вот за пышными кустами увидел я девушку необыкновенной красоты. То была моя Эвридика.

 

 

Продолжение следует... smile.gif

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

СЕРЁЖА!!! СПАСИБО!!! Если человек талантлив, то это надолго smile.gif

Все твои, не знаю, как правильнее и точнее выразиться, рассказы, сказы или эссе, надо разместить на сайте.

А может сделать отдельную часть в книге КОСМИЧЕСКИЙ БУКВАРЬ?

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

 

 

 

user posted image

 

 

Она медленно шла, словно плыла, меня не замечая. И движения её были необычайно плавными, но стремительными. Её длинные золотые кудри, падавшие на нежно-белые плечи, укрывали её полную, удивительно красивую грудь. Её глаза, казалось, сияли небесным блаженством, ибо очи её, как и мои, отражали беспредельность неба. И в них увидел я спящую любовь, которая нуждалась в пробужденьи. Она направлялась к пещере, в которой ждали её для свершения магического ритуала. Какая-то мистическая сила увлекала мою Эвридику в пещеру, которая тёмной пасти была подобна. Оттуда доносились неясные звуки: крики, пение, странный смех вакханок. Что-то возмутилось во мне. Я почувствовал дух смерти, что царил в этой чаще. Но Эвридика! Она – дочь неба! Я поднялся на ноги и молнией устремился к ней на встречу. Я крикнул ей: «Эвридика! Милая Эвридика, куда идёшь ты! Они желают гибели твоей!». Я подошёл к ней, взял её крепко за руку, глядя в её небесные очи. Моим самым сильным желанием было освободить её от чар лунных волшебниц. Я сконцентрировался на внутреннем свете. Ещё мгновенье… и она, как бы пробуждённая ото сна, испустила крик невыразимого ужаса. Что-то перевернулось в ней. Она неожиданно заплакала. И освобождённая от чар, упала на мою грудь. Я нежно обнял её. Наши взгляды снова встретились. И в тот момент мы поняли, что всегда искали друг друга, что мы половинки единого целого. Да, Божественный Эрос покорил нас! И теперь моя Эвридика и я стали супругами навек.

Мы снова обнялись и невидимый Свет наполнил наши сердца прекрасным чувством. Вдруг Эвридика содрогнулась, прижимаясь ко мне в страхе. Ведь мы стояли около пещеры, в которой её ждала тёмная волшебница Аглаонита, готовясь к очередному магическому ритуалу. Моя любовь указала рукой на этот грот и её жест – это был жест ужаса. Она теперь боялась приблизиться к нему, ибо в гроте том царил дух вожделения и смерти. Не медля без страха я вошёл в него. Мои шаги были решительны и я готов был принять любую участь, которая была бы уготована для меня. Но в глубине тёмного лона этой пещеры увидал я сидящую женщину, которая склонилась над своей магической прялкой, бормоча какие-то волшебные заклинания. Это была та самая Аглаонита, сердце которой жаждало молодой крови. Её глаза были устремлены в пустоту, она меня не замечала. Её холодный взгляд, не знавший утоления, казалось, искал новую жертву. Она судорожно продолжала вращать магическое колесо своей прялки. «Не бывать больше этому!», - в сердцах воскликнул я и направился к ней. Рядом с Аглаонитой я увидел небольшую статую Гекаты с бичом в руке. Она была сделана из воска, раскрашенная разными цветами. Казалось, её восковой взгляд был олицетворением вожделения и безумия мира. Но что мне, жрецу Аполлона, её чары, ибо Божественный Эрос освещает мой путь. Я сломал и растоптал ногой… Гекаты бюст. Колесо волшебной прялки я силой вырвал из рук Аглаониты и разломал в руках своих. Мой взгляд – суровость выражающий, пронизывал её. Она была в смятении. «Я знаю тебя, - воскликнул я, - Именем Юпитера, я приказываю тебе отступить назад! Знай, что время твоё на исходе, ибо сыны Аполлона разрушат святилища твои и боги твои исчезнут в забвении! Отступи назад, Аглаонита!». Эти слова, усиливаемые пещерным эхом, прозвучали, словно раскаты грома. И тёмная волшебница, никогда не знающая страха, исчезла в глубине пещеры, корчась подобно змее под моим взглядом. Но напоследок, она обернулась, бросив на меня взгляд смертельной ненависти. Я знал тогда, что она вернётся, чтобы отомстить. Ибо и я умел читать мысли…

Вскоре вместе с моей возлюбленной мы покинули обитель вакханок и на пути нашем мы не встретили препятствий. Мы направились к храму Юпитера, который располагался близ реки Эбра. Туда увёл я любимую свою. Там нас встретили приветливые девушки-жрицы, их называли вестницы весны. И это воистину было так. Они в венках из гиацинтов, кружились, танцевали, водили хороводы, воспевая священный гименей вокруг нас. Там мы и венчались с моей Эвридикой. Там нас благословил Божественный Отец. И эти переживания навсегда остались со мной. Я сохранил всё это глубоко в сердце своём. И пребывание в мирах иных не затмило мыслей моих.

 

 

 

 

 

О Эвридика, ангел мой, сколько пришлось ей вытерпеть, пережить, прежде чем мы обрели друг друга. И трудности, казалось, остались позади, ибо храмы Гекаты более не угрожали нам. Но как я ошибался. И всё же там, в горах, где протекает журчащая Эбра, где горы обнажили свои чарующие вершины, украшая местами свои склоны пышными, лесными коврами, на короткое время, я познал счастье с моей возлюбленной. Я благодарен Отцу моему Небесному за эти мгновения. Отныне с моей Эвридикой мы были законными супругами.

Воды дивной реки приняли нас в свои объятия и Свет Аполлона соединил наши сердца. Но праздник Любви длился недолго. Минули ночи и дни, и голубые звёзды сменяли Солнце на небосклоне. Однажды в долину Эбры тайно проникли жрицы Аглаониты, они жаждали отмщения. Но взгляд их выражал спокойствие и приветливость. Одна из них предложила Эвридике чашу с вином, чарующим и сладким. Моя любовь, она не могла им отказать, ибо она у меня очень доверчива была. Жрицы обещали, что перед ней раскроется наука любовных напитков, коль выпьет она из этой чаши. Эвридика, не раздумывая, выпила в порыве любопытства. Но смерть ждала её на дне красивой чаши. Тот яд, что содержался в ней, был приготовлен Аглаонитой.

– Любимый мой! – задыхаясь, прокричала она.

– Эвридика! – звал я в ответ. И мысль устремилась к ней. Нас в тот момент разделяли горы…

Эвридика упала на землю, точно поражённая молнией. Жрицы луны тотчас же растворились средь лесной чащи. Её тело, тело моей богини лежало бездыханным, распростёршись средь пышных трав и цветов долины Эбры. Я мчался к своей возлюбленной, но не успел я… Но не успел. Я увидел её, лежащую у берега реки. Её тело было неподвижным. Жизнь навсегда покинула его. Та, которая подарила мне счастье теперь не была вместе со мной. Моё сердце разрывалось на части. Оно рыдало, как никогда. Я держал мёртвую Эвридику на своих руках, целуя её холоднеющие губы. Её глаза более не выражали голос неба, её сердце более не билось в груди.

– Эвридика, любовь моя! – прокричал отчаянно я, обнимая её мёртвое тело. И только эхо древних гор покорно отвечало моим словам. Мои слёзы падали на её нежные плечи, но её уста были безмолвными. Я долго смотрел на её прекрасное лицо и, казалось, ещё мгновение и она откроет глаза. Но чуда не произошло. В небе постепенно сгущались тёмные тучи и я услышал первые звуки грома. То был голос моего Родителя. Это было без слов. Я чувствовал, что мой возлюбленный Отец – Божественный Аполлон Сопереживает со мной. Где-то в глубине своего сердца я знал, что победа Аглаониты будет недолгой, ибо Любовь есть сила животворящая. Что может быть сильнее её? Может ли Тьма сокрыть Свет?

У подножья священной горы Каукион я смотрел на тело Эвридики, медленно сжигаемое на костре. Языки пламени жадно охватывали её земную красоту, укрывая в своих пылающих объятиях. Она исчезала на глазах. Каждая клеточка её тела растворялась в невидимом океане эфира. Мой нежный ангел, она не вернётся более, – думал я. В слезах… я провожал её взглядом, когда последний пепел поглотила Матерь-Земля. Я украсил бережно её могилу прекрасными цветами, которые некогда мы собирали вместе и венком, что сплёл я для неё.

Ещё долго лежал я рядом с её могилой, оплакивая любовь мою. Но вдруг спросил себя я: где же душа моей возлюбленной? Я вспомнил вдруг слова, словно дельфином вынырнувшие из моря моего детства. То были слова мудрого жреца храма Аполлона, который говорил мне: воистину ничто не исчезает с лица Земли-Матери, но изменяется, переходя в состояния иные. О да! Это были те слова, которые желал я слышать. В сердце моём едва светя, заблестела надежда. Я пожелал вернуть Эвридику, я пожелал встретиться с её душой. И это вернуло смысл моей жизни. Я почувствовал тогда, как мысли, точно сотканные из огня, стремительно наполняли всё моё существо, и я воспрял. Ибо желание моё было столь велико, но и прекрасно.

Я отправился искать душу Эвридики – свою вторую половинку. Я бродил по всей Греции. Я был подобен скитальцу. Но со мной была моя нежная арфа. На ней я играл, изливая свою печаль, свою душу. Я играл в чаще лесов и на горных возвышенностях, у побережья моря и в людских поселениях. Я посещал чуждые мне храмы и древние святилища. Я бродил, стараясь забыть своё имя. Но люди нарекли меня Арфой, ибо песни мои никого не оставляли равнодушным. В своих песнях, что родились тогда я оплакивал свою Эвридику и они были полны печали и скорби. Звучащие струны арфы моей вызывали живой трепет в душах слушающих меня, где бы я не явился. Более не говорил я о богах неба, но лишь оплакивал смерть своей возлюбленной. К тому времени уже познал я магию созидающего звука и музыка моя волшебною считалась, ибо способна была содрогать мёртвые камни, влиять на течение стремительных вод, менять погоду и направление ветра. И звери лесные приходили ко мне, когда играл я, и птицы небесные были моими постоянными слушателями. И я скитался, играя на арфе. Но это не приносило мне радости, ибо тщетны были мои поиски. Я продолжал бродить по Греции. Я молил старых жрецов Самофракии вызвать душу моей возлюбленной, я заглядывал в сердца древних жреческих храмов, я просил их оракулов помочь мне. Я делал всё возможное и невозможное, чтобы вновь повстречаться с моей дорогой Эвридикой. Я искал её душу везде, куда только мог проникнуть. Я поднимался на крутые вершины гор, я соприкасался с глубинами ледяных озёр, я посещал многие места силы, о которых знала моя душа, я спускался в глубокие, таинственные пещеры Тэнара. Но мои поиски, увы, не дали результата.

И однажды я услышал о мистической пещере Трофонийской. Она была воистину уникальна. То было одним из удивительных мест силы, столь мощным и пульсирующим, каких нигде более не найти в Греции. Это место давало возможность общения с духами потустороннего мира. Я устремился туда.

Там узнал я о глубокой трещине, которая открывает путь к великим огненным озёрам, что кипят в недрах земли. Но путь туда чрезвычайно опасен. Я вот о чём ещё сказать хочу. В мифах обо мне, что были рождены века спустя после окончания моего земного служения упоминается о таинственной реке Стикс, которая соприкасается с обителью иного мира, мира умерших. Греки назвали это подземным царством Аида. Да, доля истины в этом есть, но и многое было спустя привнесено иного теми, кто желал орфический образ сделать мифическим. И таковых нашлось немало. Однако расскажу, как было, что пережил я в тот момент.

Итак, мудрые жрецы Трофонийской пещеры готовы провести смелого гостя в обитель огненную, если посчитают, что тот обладает достаточной силой воли и самообладанием. И был предупреждён я, что уже на пути вниз, если повезёт, есть возможность постепенно войти в экстатическое состояние. Открывается духовный взор, что позволит соприкоснуться с миром энергий. Этому способствует, по словам жрецов, особый состав газов, которые интенсивно поднимаются из недр. Но многие умирали там от удушья, ибо чем ниже спуск, тем опасней. Я же не побоялся. Моё сердце было полно решимости, моя душа жаждала встречи с возлюбленной. После долгих переговоров жрецы согласились мне помочь, своевременно предупредив о том, что назад могу не вернуться. Но свой выбор я уже давно сделал. И мы отправились в путь, вниз к кипящим подземным озёрам, в обитель мифического Аида.

Мы спускались медленно и осторожно. Становилось трудно дышать, но мы не останавливались. По дороге мне поведали о том, что многие отступали и возвращались с полпути, ибо испытывали сильный испуг и смятение. Дело в том, что скопления газов в тех местах вводили идущего в особое состояние сознания, сталкивая его лицом к лицу с ожившими страхами, которые здесь становились реальностью. Многие, поведал жрец, сходили с ума, или умирали от удушья. На определённой глубине человек и вовсе теряет на время свой голос и остаётся лишь возможность общения знаками. Меня это не останавливало.

– Дальше тебе идти самому! – произнёс вдруг жрец, поворачивая назад и указав направление. Я повиновался и пошёл далее.

Моё путешествие увенчалось успехом, ибо тогда я проник до самого конца, узрев бурлящий поток пылающего подземного озера. Я увидел то, что ни одни уста не должны произносить: передо мной раскрылся подземный мир духов. Мир энергий – стремительный и неповторимый был проявлен передо мной во всём своём многообразии, ибо око духа было раскрыто. Я вошёл в состояние экстаза (о котором упоминал жрец), что позволило мне войти в контакт со многими духами этой обители. Это было подобно заглядыванию смерти в очи, ибо тот ужас, что созерцал я, был невыразимым и поглощающим. Здесь, в этом месте была открыта возможность общения с духами через ясное слышание. И я воспользовался ею. Я обращался ко многим, кто здесь проявлял себя. Я тщетно пытался найти Эвридику, но её здесь не было. О том, что я увидел здесь, мне не дозволено было говорить и такое слово я дал, тем, которых называли стражами подземных чертогов. Это были особые духи, которые осуществляли здесь своё служение. Вскоре я удачно выбрался отсюда. Как выяснилось потом, я был первым смертным, который благополучно вернулся из этих мест. Меня провели в малую пещеру, положив в каменное углубление, чем-то напоминающее саркофаг. После того, как моё тело впитало в себя особые мази, которыми аккуратно растёрли меня жрецы, я впал в длительный летаргический сон. Постепенно моя душа покинула тело. Я почувствовал необыкновенную лёгкость и свободу, поднимаясь к звёздам, которые теперь не казались мне далёкими.

Но, главное – я повстречал Эвридику. Она явилась ко мне из объятий Тьмы, окружённая бледно-голубым сиянием. Её сердце излучало глубокую печаль, но вместе с тем, оно всё ещё трепетало, оно хранило былую нежность, надежду и любовь. Она бережно сохранила высокое чувство в сердце своём. И я это ощущал. Моя богиня, она приблизилась ко мне и тихим голосом говорила.

– Любимый мой! Я скорблю вместе с тобой. Я знаю, что пришлось пережить тебе. Милый, ты не побоялся ради меня войти в чертоги ада, ищя мою душу средь теней подземелья. Я услышала дорогой моему сердцу голос и я пришла. Ныне я обитаю не в недрах земли, как думал ты, но в областях тёмного Эреба, в обители мрака между Землёй и Луной. Я кружусь на краю обоих миров и плачу так же, как и ты. Я здесь, ибо мир энергий рассудил иначе, видимо такова судьба моя. Но если ты хочешь освободить меня, спаси Грецию и дай ей Свет исцеляющий! И тогда мне будут возвращены божественные крылья мои, что вознесут меня к светилам Аполлона, и ты снова найдёшь меня в области светлых богов. И тогда, любимый, мы вновь пребудем вместе! А до тех пор я должна бродить в подлунном царстве мрака, скорбном и тревожном. Знай, моё сердце тоскует по тебе. Ты навсегда останешься в нём.

– Эвридика! – прошептал я. Мои мысли были полны радости, но и невыразимой печали…

Её образ становился лунной тенью, растворяясь в звёздном покрывале неба. Я хотел схватить её трижды и трижды она, словно вода, ускользала из моих объятий. Она была неуловима, подобно тени. Она медленно исчезала в сумерках звёзд и крылья ночи уносили её во тьму Эреба.

– Эвридика! – кричал я во Тьму.

– Орфей! – услышал я в ответ слабый, как дуновенье ветерка, голос – печальный и нежный, который был подобен прощальному поцелую.

«Орфей», это имя которое сохранило моё сердце, и с этим именем я неожиданно проснулся. Это было воистину пробуждением духа. Это имя, которое дала мне её душа, молниеносно преобразило всё существо моё, ибо в этом имени заключался смысл моего служения – служения Богу Любви. Я почувствовал, как в меня проникает священный трепет беспредельного желания и мощная сила сверхчеловеческой любви. Отныне я – Орфей! Эти пронзительные слова наполнили собой все уголки пещеры, в лоне которой я находился. В своих руках я вдруг почувствовал арфу, струны которой, казалось, были сотканы теперь из солнечного Света. Теперь я знал, что должен делать и направился к выходу.

 

 

 

Все последующие годы после встречи с моей возлюбленной я посвятил служению, я желал спасти Грецию, я желал, чтобы она, наконец, обрела свою целостность. И своей цели я добился, ибо Божественный Эрос был моим тайным Водителем. Моя вечная супруга и вдохновительница Эвридика повела меня к Истине. Знал ли я, что так произойдёт? Отвечу, что и да, и нет. Ибо всё относительно в мире материи. И всё же события разворачивались именно так, как угодно было Небу. Во всём я чувствовал поддержку Высших Сил. Оракул древнего храма Кроноса возвестил мне о моей миссии, о том, что предстоит совершить и пережить мне. Далее события разворачивались стремительно. И всё было именно так, как было предсказано.

Итак, чтобы помочь своей Греции я отправился за знаниями на Восток. Для многих из тех, кто знал меня, страничка эта жизни моей осталась неизвестной, ибо они считали меня погибшим. Они думали, что душа моя не вырвалась из когтей подземного Аида. Но я жаждал знаний и отправился в далёкое странствие и сердце моё пламенело.

Я точно знал, что тайные знания не даются по желанию иль просьбе. Я должен их заслужить. Но я был готов к этому, ибо я страстно желал познания. Во мне горела сила сверхчеловеческой любви и в сердце своём я желал постичь глубинные тайны мироздания и самого себя; меня интересовали ответы на философские вопросы о бытии этого мира, о сотворении человека и т.д. Я желал, я жаждал. И движимый великим огнём желания, я отправился втайне в мистический Самофрас, где провёл в качестве ученика непродолжительное время. Но многое сумел вместить я, находясь там. И скажу определённо, это время было для меня весьма плодотворным. Я отличался своей незаурядностью, максимально проявляя должную выдержку и силу воли. За что был вознаграждён знаниями, что давались не каждому вновь пришедшему. Из любви к моей Эвридике я проник в глубины божественной науки и тайны Самофракийской магии. Я облёкся в льняные одежды, ведя жизнь аскета, я жаждал духовного продвижения и новых знаний. Я был в тайных пещерах, находясь долгие месяцы в состоянии безмолвия. И вскоре мне удалось достичь того уровня развития, о котором я тогда даже не смел мечтать. Я получил желанные знания, и это был подарок Вышних Сил. Но этого было мало и вскоре Судьба направила меня в Египет. Там открылись передо мной волшебные чертоги подземных храмов и библиотек. В могильных склепах, в колодцах вечных Пирамид я проникал в недра смерти, чтобы найти там жизнь. Я изучал тайну зарождения жизни и природа щедро награждала меня, даря мне свои знания. Мемфис на последующие двадцать земных лет стал мне новым домом. В его жреческих храмах я продолжал постигать тайные науки, дойдя до высоких ступеней посвящения. Я всесторонне изучал жизнь и… по ту её сторону я видел грани миров, что раскрывали передо мной свои объятия, я видел восхождение душ, космические сферы, эфир Богов. Земля воистину раскрывала передо мной свои глубокие бездны, а небо – свои пылающие храмы. Я извлекал тайную науку из-под пелён древних мумий. Египетские жрецы, чьей родиной далёкий Сириус считался, выдавали мне свои сокровенные тайны. Ведь у них были только их Боги, со мной же был Божественный Эрос. Его Живой силою я говорил, пел и побеждал. Великой силой Бога Любви я проник в тайны магии Гермеса, в какой-то мере мне открылись знания Древней Лемурии и Великой Атлантиды. Сила великой Любви позволила мне – Орфею поднять флаг Аполлона, провозгласив новое время для Греции. Сила Бога живого позволила мне открыть новый путь к восхождению души. И я знал, что только через Любовь возможно это. Суровые жрецы Мемфиса – Хранители тайных знаний признали во мне Великого Посвящённого, ибо я познал их школу Мистерий, пройдя последовательно все ступени. Отныне мне были доступны многие древние языки, я познал законы магии, я получил возможность обладать некоторыми силами, коими владели лишь восточные иерофанты. Но я не имел цели обладания ради обладания, ибо желал я помочь своей родной Греции, а, главное – важно было спасти Фракию. Проведя в Мемфисе более двух десятков лет, приобщившись к их мистериям и выдержав ряд сложных испытаний при посвящениях, я принял решение вернуться домой. Я чувствовал в себе великий потенциал и желание полной самоотдачи. Я ощущал, как огромная сила пульсирует во мне, моя воля была закалена, мой характер наполнился твёрдостью, ибо знания не позволяли вести иначе. Но египетская школа Мистерий не изменила моих чувств, которые по-прежнему были живы во мне и пылали, подобно огню Прометея, ибо моя Эвридика была всё время со мной.

Итак, после долгих странствий по Востоку я вернулся, наконец, в свою Фракию. Самое древнее святилище Юпитера, как уже упоминал я ранее, возвышалось тогда на священной горе Каукион. И жрецы с радостью меня приняли в свою обитель. В более древние времена иерофанты этого святилища считались великими первосвященниками. С вершин этой горы, словно волшебники, они руководили всей Фракией, но с тех пор как божества женского начала охватили умы и фантазию многих фракийцев, этот храм почти опустел и был забыт. И лишь немногие сохранили верность его традициям. Мои идеи были восприняты с великим энтузиазмом, мои знания позволили со временем преобразить культ вожделенного Вакха в Божественного Диониса. Многие тогда называли меня Учителем Мистерий и жрецы позволили мне стать первосвященником храма Юпитера. Но я не жаждал власти, желал лишь процветания стране своей. И к этому я устремлялся. И образ моей возлюбленной согревал мне сердце. Я приложил максимум усилий, чтобы воплотить свою мечту. И это было частью служения. Шли годы, я старался сделать всё, чтобы звезда Греции воссияла на небосклоне Вечности. Моя душа по-прежнему трепетала любовью к Вечно-Женственному, что воспевал я в своих орфических песнях, и на эту любовь великое вечное Начало отвечало взаимностью. Великая Женская Красота, рождающая жизнь и вдохновляющая поэтов и философов, вела меня к спасению юной Греции. Хотел я привести свою страну к общественному единству и положить конец противостоянию двух культов. Годы непосильных трудов ушли на это, и мы работали не покладая рук.

Величественный храм Юпитера постепенно обретал свою силу. Ибо напряжённая работа шла и днём, и ночью. Так минули ещё годы. И в один весенний день чудо произошло: Греция проснулась с обновлённой душой. Влияние нашего святилища воистину распространилось по всей стране. Фракии было возвращено почитание Юпитера иль Зевеса-Вседержителя, в Дельфах прочно установился культ Аполлона, где была сформирована основа для будущего трибунала Амфиктионов – особых посвящённых, хранителей правосудия, которые вернули покой и целостность стране. Греция, в конечном итоге, познала значение небесного Диониса, который отправил в прошлое культ Вакха. Жрицы культа луны покорно отступили. И это была долгожданная победа. Алтари храмов более не знали крови, не знали никакой жертвы, кроме почитания огня. Жрецы Солнца отныне не уходили в далёкие пустыни и горы, ибо их желал слушать народ. Знания о Творце-Вседержителе и Его Божественном сыне Дионисе входили в каждый дом. Почитание Единого Бога Отца-Матери стало естественным для многих греков. Прекрасная Греция утверждалась в своей целостности, наращивая свои силы и могущество. Росла и крепла высокая культура, ибо в культуре утверждалось великое почитание Небесного Огня как Начала Жизни.

В эти годы я очень много писал. Я находился в самом расцвете своих сил. И я всецело посвятил себя служению. В своих записях желал я передать глубокие знания, что получил в годы своих странствий, потомкам, тем, кто сможет ими воспользоваться на Благо Общее. Но забегая вперёд, скажу, что такие философские трактаты, как «Космогония», «Деметриада», «Книга Превращений» и др., которые были написаны мной тогда, не дошли до вашего времени, ибо были позже уничтожены теми, кто желал иного воплощения сценария развития событий. Много знаний, таким образом, было утеряно безвозвратно. О том скорблю я и поныне. Что ж, это в конечном итоге не беда, ибо Божественный Аполлон – Отец мой Возлюбленный предусмотрел и такой вариант движения событий. Но продолжим далее.

Итак, глагол Юпитера и Аполлона был Грецией услышан. Жрецы Каукиона ликовали, ибо, как уже сказал я, в страну вернулось почитание Небесного Отца-Вседержителя, Который есть Любовь. Будучи первосвященником храма Юпитера, я открыл в его стенах школу Посвящений, о которой мечтал давно. Она для тех, кто стремился к знаниям и жаждал познания своей Божественной природы и обретения своей целостности. Эта школа была моим детищем и с каждым годом она пополнялась новыми учениками. В её стенах желал я соединить искусство, науку и Божественную философию. С этой целью я развивал своё учение, которое позже выльется в орфизм. Помню, близ школы мы дружно посадили роскошные деревья, их было девять, что соответствовало моему учению о девяти качествах человеческой души. Эти деревья украшали прекрасный вход, создавая живописную картину. Иначе, мы называли школу эту Обителью девяти Муз. Девять прекраснейших Муз… и каждая из них символизирует свой принцип, отражает свою составляющую, подобно нотам в божественной музыке. Вместе они составляют, согласно ученью моему, единую гармонию в искусстве. Итак, назову их. Это были, во первых, муза истории, которой мы дали имя Клио, вторая – муза ораторского искусства Полигимния, музы комедии и трагедии Талия и Мельпомена, муза музыки Эвтерпа, муза небесного свода и боговдохновения Урания, муза божественного танца Терпсихора, муза любви Эрато и муза героической поэзии. К слову скажу, что моя арфа, на которой я давал уроки музыки, также состояла из девяти струн. Но струны эти также символизировали девять божественных сфер. Однако о том сейчас говорить не будем. После моего ухода из этого мира школа Посвящений продолжила своё существование уже в прекрасной Фессалии, в долине Тэмпейской. Там возвышается над кедрами удивительно красивый мистический храм, что в Диониса честь был создан. Там неоднократно являлся мистам я, но тем лишь, кто близок был мне. И им я помогал, разъясняя суть своего тайного учения. Многие свитки с моими письменами на греческом и финикийском хранились тогда в библиотеке именно этого храма-школы. Скажу ещё, долина Тэмпейская вскоре стала весьма знаменитой во многом благодаря частым орфическим мистериям, которые тогда устраивали жрецы Диониса. Эта долина стала географическим сердцем орфизма. Многие жаждущие познания устремлялись туда. И благословенные жрецы принимали всякого, кто сохранил целомудрие жизни и белизну души. Но всё это было уже после ухода моего. А сейчас вернёмся в храм Юпитера, что расположен был на высоких склонах горы Каукион.

Я помню вечер тот, когда пришлось мне храм покинуть, в котором прослужил десятки лет. Тем вечером поднялась огромная буря, что заставляла содрогаться и стонать могучие дубовые леса. Гром разносился тяжёлыми голосами, отражаясь в скалах обнажённых. И молнии торжественно сверкали, освещая крылья неспокойной ночи. Храм Юпитера сотрясался до самого основания. Внутри его прекрасного святилища собрались жрецы, восседавшие в своих бронзовых креслах и как бы составляя полукруг. Посреди них, подобно осуждённому, стоял человек с седыми волосами и с бледнеющим лицом, хотя глубокий взгляд его, в котором виднелась печаль, по-прежнему хранил то высокое чувство, что делало его вечно молодым. То был я.

Самый старый из жрецов заговорил стальным голосом.

– Орфей. Ты воистину тот, кого мы сыном Аполлона называем. Помнишь ли, когда много лет назад пришёл ты в этот храм и глаза твои были полны решимости и желания познавать? Помнишь ли, что явился ты спасителем для нашего храма, ибо уготована ему была иная судьба? Помнишь ли, что мы провозгласили тебя первосвященником Юпитера, мы дали тебе мистический скипетр, который имеет право держать лишь Верховный Иерофант. Ты управляешь Фракией с помощью священного царственного знания. Ты воздвиг в этой стране храмы Аполлона и Зевеса, ты зажёг во Тьме мистерий божественное Солнце Диониса. Твоя лира пробудила сердце Греции. Ты тот, кто ведает глубокие тайны египетских жрецов, ты приобщён к секретам церемониальной магии и способен будущее созерцать. Но ведомо ли тебе, вдохновенный Орфей, что «золотой век» духовного возрождения может не настать, ибо вакханки вновь соединились в долине Гекаты, дабы оказать нам сопротивление. Они грозят сокрушить наши храмы и наших Богов. Что скажешь ты на это?

Я молчал. Но мой ответ в глазах жрецы читали. А тем временем старый служитель Каукиона продолжал.

– На этот раз с ними не меньше тысячи фракийских воинов, которые хорошо вооружены. Гвардии трибунала Амфиктионов явно будет недостаточно, чтобы отразить их нападение. Их слишком много. Мятежников ведёт коварная фессалийская волшебница Аглаонита. Ты знаешь, что она очень опасна. Её чары столь сильны, и многих покорила она. Воины готовы поднять меч по первому её приказу. Они возбуждены и как только пройдёт буря, пойдут на приступ нашего храма. Они расположились у подножья Каукиона. Что скажешь ты, сын Аполлона?

И молвил я в ответ.

– О том, что ты говоришь, знал я уже давно. Сама судьба послала нам их.

– Опомнись, Орфей, что говоришь ты! Аглаонита поклялась убить всех нас на наших алтарях. Неужели Небо спокойно будет созерцать сие?!

– Говорю вам, ни один посторонний не проникнет за эти стены, ни один волосок не упадет с головы служителей храма, – ответил я. – Но судьба послала нам их, ибо им суждено стать свидетелями чуда, доселе неслыханного в долине Эбры.

Среди жрецов раздался тихий хохот.

– Уж не стрелами Купидона решил ты защищаться, сын Аполлона?! – раздался голос среди жрецов.

– Почему, ведая будущее, – продолжил старый жрец, глаза которого, казалось, были стальными, как и его голос, – ты не позвал своевременно фракийских начальников, верных Юпитеру, чтобы защитить нас. Почему ты допустил, чтобы они собрались вместе. Ты же знаешь, мрачная Аглаонита ведёт вакханок, вакханки – фракийских мятежников. Вместе их более тысячи… и они вооружены.

Я поднял руку. То был знак внимания словам моим. И после, выдержав паузу, я начал говорить.

– Дорогие братья мои, сегодня готов покинуть я Юпитера обитель, дабы самому идти навстречу этому отряду. Их лагерь ночью посещу я. Но не оружием готов защищать я нашу веру, а живым словом. Храните спокойствие, ибо близится время торжества детей Солнца. Слава Аполлону!

После этих слов, произнесённых мною, в святилище воцарилась полная тишина. Никто не смел двинуться. Многие пребывали в замешательстве. Жрецы обдумывали сказанное мною, взвешивая каждое слово.

– Я иду один и со мной будет лишь моя арфа, моё слово и вера в Божественного Аполлона. Вам, сомневающимся в моей силе, я передаю мистический скипетр и навеки покидаю пределы этого храма, снимая с себя полномочия первосвященника. Ибо в стенах сиих служение моё окончено.

С этими словами я покинул святилище и несмотря на бурю, направился в лагерь спящих вакханок. Путешествие заняло немного времени. Гроза постепенно удалялась и дождь сокрыл свою пелену, уступив место мерцающим звёздам, которые той ночью, казалось, были невероятно близки. Пробираясь сквозь дубовую рощу, я думал о своей возлюбленной. Я предчувствовал, что скоро вновь увижу её.

Итак, вскоре я достиг лагеря вакханок. Увидел спящих я фракийских воинов и обнажённые тела жриц луны, чьи лица выражали усталость от очередной ночной оргии. Где-то догорали факелы. Все спали. Меня встретил караульный. Он спросил моё имя.

– Я вестник Аполлона. Позови своих начальников! – сказал я торжественным голосом. Среди спящих почувствовалось явное оживление. «Это Орфей! Он жрец храма Юпитера!», - слышался тревожный шёпот среди просыпающихся. Воины поднимались с земля, обнажая своё оружие. Вокруг Орфея засверкали мечи. Неожиданно появились начальники стражи, вооружённые острыми клинками и копьями.

– Кто ты? Что привело тебя сюда? - спросил один из них.

– Я посланник Неба! – говорил тихо я, – Являюсь ныне служителем храма Юпитера. В понимании вашем, я сын Божественного Аполлона и Он желает говорить с вами через меня. Такова Его Божественная воля. Я же призываю вас – верховных начальников, воинов Фракии отказаться от борьбы с сынами Света раз и навсегда… и признать волю Аполлона как высшую волю Небес, ибо сего желают Боги. Знайте же, пришёл я как друг и брат, ибо желаю помочь вам, но ежели откажитесь внимать словам и вознесёте меч, явился к вам я как судья!

– Мы слушаем тебя, служитель Аполлона. Говори же! – прогремели голоса начальников.

И я, окружённый великим множеством воинов Фракии, стоя под большим вязом, стал говорить. Я говорил, говорил вдохновенно и говорил я о Творце Вселенной, о Любви, что сотворила мир, о сознании новом, о Божественной красоте души и величии духа. Я говорил о мирах дальних, о мире Духовном и о служении Единому. Я желал их окрылить стремлением к познанию Вечной Сияющей Истины, что на Небесах сокрыта. Я говорил о братстве, что людей объединит, о Гармонии, о единой религии – которую назвал я религией любви. Я пытался вдохнуть в них новую жизнь, говоря о драгоценных семенах, что в будущем дадут прекрасные плоды духа. Моя речь была тиха. Мой голос – необычайно звонкий и нежный – звучал, подобно струнам лиры, глубоко проникая в сердца потрясённых фракийцев, ибо я находился в Потоке. Сам Аполлон говорил с ними.

Пока звучала речь Орфея, из глубины лесов всё ближе подходили прекрасные вакханки. Их взоры были полны удивления и недоумения. Они вслушивались в каждое моё слово. Их жестокие сердца, околдованные чарами Аглаониты, постепенно смягчались. Успокоенные моим голосом, они медленно опускались на землю, садясь у ног моих. Некоторые пылали раскаянием и слёзы видел я на их глазах. Слова седого первосвященника творили волшебство.

Между тем мрачная жрица Гекаты – Аглаонита явилась сюда. Наблюдая за мной из глубины леса и видя неподвижных фракийских воинов и смиренных вакханок, она поняла, что власть её теряет силу. Она видела как успокаивающее слово Орфея воистину смягчает жестокосердие и ненависть. Очарованные вакханки покорно внимали моим словам и воины, сложив оружие, взирали на меня очами доверия и любви.

Я говорил о Богах, о небе, о возможности человека стать Богом. Ещё мгновение и Аглаонита не выдержала и, застонав от ярости, бросилась ко мне.

Её глаза пылали гневом. Она воскликнула.

– Опомнитесь, воины. Это не Бог. Я говорю вам, что этот Орфей, сын Каллиопы, такой же человек, как и все вы. Но он чародей, который желает обмануть вас и подчинить своей воле, ибо он гордый жрец храма Юпитера… и они знают, что конец их близок. Он лжец, говорю вам! Убейте его!

Но никто не поднял руки. Ни одна вакханка не сдвинулась с места, ни один меч фракийца не был вынут из ножен. Наступила тишина.

– Я заклинаю вас, убейте его, ибо он лжец и чародей! Он желает власти над вами. Если же он воистину Бог, пусть защитит себя. Пусть его Аполлон спасёт его. А если я обманываю вас, пусть тогда наказание постигнет меня.

Эти слова, произнесённые с особой магической силой, вызвали смятение в рядах фракийцев. Но ненависть ей вызвать уже не удалось. Вакханки хранили молчание, наблюдая за своей жрицей. И тогда Аглаонита с яростью вырвала из рук одного из начальников острое копьё и двинулась в мою сторону. Я знал, что этому суждено произойти, и посему я не желал оказывать ей сопротивления. Я взывал к своему Отцу, ибо самое время пришло. Я чувствовал, что служение моё земное подошло к концу. Я жаждал встречи с Эвридикой. А между тем, фессалийская волшебница с ненавистью вознесла копьё, пронзив мою грудь. Я успел воскликнуть: «Я умираю, но Бог во мне не перестанет жить! – из последних сил я прошептал, - Эвридика, ангел мой, я люблю тебя! К тебе иду я!»

С этими словами я упал, и мои руки бережно отпустили драгоценную арфу. Моё тело лежало бездыханным у старого, могучего вяза. Последние следы жизни исчезли с моего лица – бледного и холодного. Жрицы и воины склонились надо мной, держа в руках факелы. У некоторых я увидел слёзы на мокрых щеках. Моё тело – тело поседевшего… восьмидесятилетнего жреца, более не являлось вместилищем жизни вдохновенного певца Неба. В тот момент я почувствовал невероятную лёгкость и свободу. Мой дух почувствовал дыхание Творца. Моё сознание было светлым и ясным, меня влекло к Небу. Великая сила притяжения поднимала меня вверх, где я увидел сияющие сферы и сонмы вознесённых духов. Бездны прекрасных миров Света открыли передо мной свои царственные врата…

Тело Орфея лежало безжизненным и кровь стекала по его груди. Аглаонита испытывала дикую радость при виде этого. Она смотрела в лицо «певца Любви», наслаждаясь, как считала, победой. Вдруг она вытянула маленький ритуальный кинжал, желая вынуть из этого тела внутренности для того, чтобы составить по ним свои мрачные прорицания… но случилось нечто, что заставило её содрогнуться.

На лице мертвеца вновь проявились признаки жизни. Его глаза снова засверкали и этот светлый взгляд, полный глубины и какой-то сверхчеловеческой нежности, был виден всем рядом стоящим воинам. Многие вакханки в ужасе отступили назад, ибо ничего подобного не видели они. Но на лице Орфея проявилась улыбка, озарившая это место. Глаза жреца, подобные двум океанам неба, казалось, были направлены в пустоту. Они говорили. Но это было без слов. Аглаонита уронила кинжал, ибо взгляд Орфея, нежный и в то же время страшный, остановился на ней. Это был взгляд Божественного судии, так показалось ей. Его очи блестели в ночи и тело излучало невыразимой красоты волшебный свет. Аглаонита, испытывая великий ужас, бросилась в чащу. В последний раз губы мои зашевелились, и странный, неземной голос произнёс знакомые мелодические слова: «Эвридика! Твои глаза – глаза Любви, они полны глубокой нежности…».

Многие из вакханок, не зная что делать, пали ниц. Многие впервые почувствовали поток горячих слёз на своих щеках. В их душах стремительно происходили сильные изменения. После этих слов моё тело жизнь окончательно оставила. Свет покинул его и сумерки объяли это место.

В это время устрашённая взглядом, фессалийская жрица бежала в лес. Она в ужасе восклицала: «Орфей – сын Аполлона! Эвридика! Они будут теперь меня преследовать! Орфей и Эвридика!..». Видя безумную жрицу, охваченные ужасом, многие вакханки с криками разбежались по лесу. Фракийские воины вынуждены были сложить оружие и отступить.

 

 

 

После… моё тело бережно отнесли в храм Каукиона, где его сожгли жрецы, а урна с пеплом была отнесена в святилище Аполлона. Что стало впоследствии предметом поклонения и создания золотой головы-оракула Орфея, которая ещё долгие века украшала храм. Я не желал этого, не желал такого фанатичного поклонения, однако после моего ухода моя прожитая жизнь стала предметом изучения и пристального внимания многих греков. Но я не противился сильно этому, ибо в том было желание моего Божественного Родителя. Почитание Орфея изменило сознание многих греков, а, главное, отношение к иным Богам и к Небу. Это не позволило также ни одному воину-фракийцу подойти к подножью храма Юпитера и главный храм сохранил свою целостность. Однако было то, что не учёл я тогда. Со временем ведь многие фракийцы почитали Орфея наравне с Аполлоном, утверждая, что это проявление одной и той же индивидуальности. Да, говорил я, что я и Отец – одно! Он во мне и я в Нём. Но разве утверждал, что я есмь Аполлон. Этого не было. Это отличие нужно помнить. Орфей есть сын Аполлона, но Аполлон есть Божественный Родитель!

Ещё сказать хочу. С того времени орфизм способствовал культурному и духовному процветанию Греции, её восхождению. Казалось, вечная вражда, что была между поклонниками культа Луны и жрецами Солнца, наконец, прекратилась. Родная Фракия моя теперь обрела спокойствие и целостность, ибо слепые религиозные раздоры более не угрожали её устойчивости. Моя миссия было завершена, ибо Греция была спасена. Всё произошло по воле Неба, я сделал то, что сделать должен был, ибо со мной всё время была моя вдохновительница Эвридика, которая ныне пребывает со мной.

После моего ухода мы вновь воссоединились, мы снова вместе и мрачный Эреб был навсегда оставлен ею. Мы познали совершенную радость и счастье супружеской жизни. И созерцая единение наше, всё Небо ликовало.

Но со временем на Земле учение моё было постепенно забыто, ибо появились те, которые желали иного развития событий и имели они власть в руках своих, но жаждали большего. Да, учение моё умерло, но не умерла моя святая любовь к вечной Божественной супруге.

Я – Орфей, тот, кто получил имя «певец Любви» и я говорю из мира Огненных Духов. Я пребываю, находясь в служении, и со мной моя возлюбленная супруга Эвридика. Я безмерно благодарен Творцу за то, что мне позволено быть вместе с ней.

Говорю вам, любите и будете, безусловно, любимы, творите, ибо вы рождены творцами быть, развивайтесь, совершенствуйтесь в Духе, ибо суждено Богами стать вам. Собирайте мудрости крупицы, познавайте любовь, цените красоту Вечности в мгновениях преходящих, ибо для того вы здесь и находитесь. Будьте же любовью в действии, стремитесь стать её вдохновенным выразителем. И хотел бы я, чтобы жизнь моя помогла пробудить в вас сокровенное, дыхание Вечности, ибо верю: нет ничего невозможного.

Стремитесь стать Светом творящим, даря Любовь всему живому и ваша Божественная душа, которая дочерью Неба зовётся, возликует, и волшебная арфа раскроет свои глубокие тайны.

 

 

smile.gif

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 1 month later...

 

ОБ ОБРАЗЕ НЕРУКОТВОРНОМ

И ЧУДЕСНОМ ИСЦЕЛЕНИИ ЦАРЯ АВГАРЯ –

МУДРОГО ПРАВИТЕЛЯ ЭДЕССЫ

 

 

Мой милый друг, посмотри на это бездонное, волшебное небо. Ощути его нежные покровы. Ты чувствуешь его дыхание? Да! В каждой частичке, каждой былинке его сокрыта великая тайна Вечности. Сколько же таинственного и чудесного хранит оно! Сколько сокровищ сокрыто в нём! Задумывался ли ты об этом? Помысли о небе, помысли о прекрасном, устреми свои взоры вверх, к мирам дальним, к звёздам волшебным, помня, что состояние нашего счастья – вне условий! Всё, чего желаем мы – уже в нас! Ведь в самом человеке сокрыта святейшая тайна небес.

О небо, ты воистину великая книга мистерий, ты главная загадка, что дана нам для познания своей истинной сущности! И прав был Учитель, говоря: «Вы – Боги», ибо душа есть изначально «дочь неба», родившаяся в лоне божественном. И в небо ей суждено возвратиться, став «подобно Творцу».

О небо, каждая твоя жемчужинка-звезда безмолвно напоминает мне о том, что сам человек несёт в себе ту главную истину, что была изначально вложена в сердце его. И все великие загадки и мистерии, и вся мудрость и величие беспредельного Космоса – всё есть в человеке. Всё! И самому человеку суждено раскрыть тайну самого себя.

 

 

 

Мой друг, с тобой я говорю, с тобой желаю разделить я эту безмолвную ночь, раскрывая бережно тайник души своей. Моё сердце с радостью спешит открыть тебе одну из великих тайн, что доселе сокрыта была. Готов поведать я о ней, ибо моя нежная богиня любви тихо призвала меня, дабы истина о великом Учителе из Назарета была восстановлена.

Любимый мой, готов ли в путь далёкий ты отправиться? Завесу прошлого готов ли ты поднять? Не убоишься ли? Коль мысль твоя огнём пылающим полна, крепка твоя воля, коль сердце твоё жаждет познанья, коль устремлён ты в Беспредельность, тогда не медли! Этот путь твой. Этот факел – факел устремленья – тебе принадлежит. Держи же крепче. Пусть путь он осветит тебе и тьма не сокроет его.

Итак, мистический кристалл света держу я в руках, ибо готов он перенести нас в далёкое восточное царство, приглашая совершить удивительное путешествие.

 

--------------------------------------------

 

…Уж минуло почти второе тысячилетие, друг мой, с тех пор, как случилось это воистину удивительное событие. Казалось, это было только вчера, ибо священные живые матрицы Матери-Земли даруют возможность созерцать прошедшее, подобно текущему настоящему.

И всё же многое затерялось в песках истории, что посеяли роды людские. И вихрь прошлого оставил за собой лишь пыль смутных воспоминаний, что подобны следам звёзд. Но нежно любящая Матерь-Земля, сохранила те великие образы чудесных событий и Она готова открыть, мой друг, то, свидетелем чего стало всё человечество.

Одну из этих правдивых историй позволь, милый друг, поведать тебе…

 

-----------------------------------------

Это произошло в то сложное… поворотное для Земли время, когда Великий Жезл Кармы всей своей Силой мог вот-вот обрушиться на человечество благословенной Терры, в корне изменив весь ход истории, ибо грехи человеков были столь велики и ужасны… В Кармическом Правлении решался нелёгкий вопрос о судьбе землян, о будущем планеты. К единому согласию прийти так и не удалось. Обстановка была накалена (ибо Терра всё ещё хранила тяжёлые воспоминания о гибели непослушных детей своих великой и малой Атлантиды (страшное исчезновение прекрасной Руты по-прежнему ужасает великих Посвящённых, в памяти которых ещё мелькают живые образы древних цивилизаций)).

И страшного горя нельзя было допустить вновь.

И вот великие, сияющие Врата Надежды отворились, ибо на Земле родился тот, который даровал всем человекам спасение.

 

 

-------------------------------------

 

Итак, сияющий кристалл событий уже перенёс нас во время, когда на Земле жил, «творил чудеса» и проповедовал «Слово» великий Учитель из Назарета – которого люди прозвали Христом… и о котором говорили, что он есть Сын Отца Небесного… и что он есть тот самый мессия, о котором предвещали иудейские пророки и тибетские маги.

В небольшом мирном городе Эдессе – столице Осроены, что находится где-то в северо-восточной части Сирии (между Тигром и Евфратом), правил тогда благочестивый, мудрый царь Авгарь – «пятый» из царского рода Ухама. Его город процветал и развивался. Этот город не терпел нужды, он не переживал никаких войн.

Город креп. И жители его не знали страданий и бедствий, ибо царь города сего был мудр и мудро управлял этим городом (хотя и был довольно молод).

Но однажды, когда пришло время царю жениться, с ним случилось то, о чём побоялись в своё время говорить даже таинственные жрецы великой богини Астарты, не сумевшие ничем помочь ему. Авгарь был поражён ужасной проказой. Здоровье царя пошатнулось. О боги, могло ли такое случиться? Город оказался в странном положении, ибо царь был вынужден прятаться от своего народа… не участвуя в общегородской жизни. И страшные муки терпел он, и не было конца этим мукам. И что оставалось делать? Обратиться к богам… Так думал одинокий правитель.

Но боги хранили молчание.

Всё перепробовал великий царь. Все средства и методы для излечения болезни были применены. Ни магия жрецов, ни тайные заклинания, ни восточные травы, привезенные из Индии – ничего не помогло. Лекари безмолвствовали. Верховный жрец задумчиво опустил руки, точно поклялся дать бессрочный обет молчания.

Царь был взволнован…

Город безмолвствовал.

Среди жителей Эдессы поползли тревожные слухи о возможном преемнике царя, если болезнь Авгаря окажется смертельной. Но кто будет править городом? Ведь наследник ещё не родился? В городе начались небольшие беспорядки. Верховный жрец старался сделать всё, что в его силах, но боги по-прежнему молчали… И постепенно слышался ропот других жрецов, будто боги ушли из благословенной Эдессы, унеся с собой благополучие города и здоровье молодого царя.

Тяжёлые серые тучи очень низко повисли над городом. Давно такого не было. И это не предвещало ничего хорошего…

 

----------------------------------

 

Однажды ночью одному из благочестивых жрецов, было видение. Зала наполнилась чудным светом и дымом: перед ним стремительно начал проявляться величественный торс дивной богини. Её губы, казалось, были сомкнуты, однако доносился её тихий, но чрезвычайно нежный голос. Она говорила о том, что на Земле ныне проповедует Учитель и будущий Спаситель мира, который есть благо этому миру, ибо он есть посланник Богов. Только он сможет помочь царю Эдессы. Но царь должен будет принять новую религию, уверовав в Учителя как Спасителя и Пославшего его. «Учитель сей долгое время пробыл в Индии и других странах благословенного Востока. Имеет он великие знания. Ибо воистину Велик Тот, Кто Послал его… Ничего сверх сказанного добавить боле не могу…», – так молвила таинственная богиня, растворяясь в дыму храмовых благовоний. «Быть сему», – задумчиво прошептал жрец. О том, вскоре узнал и взволнованный верховный маг Эдессы, но об этом царю не сообщил, ибо впервые в жизни своей он испытывал непонятные чувства, которые не мог объяснить себе.

Между тем, слух о великих чудесах, творимых Назаретянином Йешуа, который был прозван в народе Христом, распространился по Сирии и постепенно дошел всё-таки до города Эдессы. На площадях и рынках уже говорили, что пришёл мессия, о котором предвещали иудейские пророки (это подтверждали и таинственные маги далёкого Мемфиса). Ибо звёзды об этом уже давно красноречиво говорили. И верховный жрец, зная всё это, продолжал безмолвствовать. Ибо знал, что «учение новое» поглотит дух жреческих храмов… и всю «традицию», которая корневыми ветвями уходила вглубь и была крепко связана с «великой Традицией», исходившей из священной Обители – Города Золотых Врат.

Однако время шло. И эдесский царь, таки услыхав о великом Спасителе, о его чудесных исцелениях, заинтересовался им. С благоговением отнёсся Авгарь и к «новому» учению, «которое есть Учение Отца Небесного», которое желал людям дать Йешуа.

Да, мой друг, так и было! Не видя Спасителя, Авгарь вскоре всем сердцем своим уверовал в него как в Сына Божия… и написал сердечное письмо с просьбой прийти и исцелить его. Письмо было сравнительно небольшим: «Авгарь, сын Ухамы, топарх, шлет приветствие Йисуа га Нодзри, Спасителю благому, явившемуся в пределах Йершалаимских: Ты, рассказывают, возвращаешь слепым зрение, хромым хождение, очищаешь прокаженных, изгоняешь нечистых духов и демонов. Ты излечиваешь страдающих долгими болезнями и воскрешаешь мёртвых. Слушал я всё это о Тебе и усвоил умом одно из двух: или Ты Бог и, сойдя с неба, творишь такие чудеса, или Ты Сын Божий, творящий чудеса. Поэтому я и написал Тебе и прошу Тебя: потрудись, приезжай ко мне и болезнь мою исцели. Слышал я еще, что иудеи против Тебя злоумышляют. Город мой очень маленький, но почтенный, и его нам [двоим] хватит», – так писал добродушный царь Эдессы, надеясь на то, что спасение придет. Верховный жрец, пытаясь отговорить царя не делать этого, уже понимал, что, в сущности, ничего сделать нельзя… Он уже внутренне видел как ученье новое переступает порог сего города, унося в прошлое его веру и веру его предков… Царь был настроен решительно. И в это всё ещё было трудно поверить. Неужели боги желают этого? Великий жрец не находил ответа. Его объял гнев… Он желал всеми силами и властью, что дана ему свыше, остановить это. И план был готов уже.

Но однажды ему было явлено откровение, в котором прозвучали слова утешения: «Не бойся нового, слуга Господень. Он есть Спаситель мира. Он есть Посланник Любви и ты примешь его учение, ибо учение новое есть Учение Жизни. И даровано оно Тем, Который Послал его. Иерархия Творца ныне желает произвести великие перемены в духовной жизни землян. Отвергни сомненья и страхи отвергни, прими в своё сердце Учителя […], которого люди прозвали Христом». «Да будет так!», - торжественным голосом ответил маг, переживая в душе сильные волнения. Душа теперь его была спокойна. И с тех пор, исполненный великого смирения, он уже не препятствовал царю… стремясь ощутить то новое, что входило в его сердце.

А между тем, с этим письмом правитель Эдессы послал в Палестину (где тогда проповедовал великий Учитель) своего лучшего живописца Анания, поручив ему написать изображение Учителя. Авгарь искренне верил в то, что божественный лик Христа исцелит его от страшной болезни…

Вскоре караваны верблюдов, покорно пересекавшие бесчисленные золотые, холмистые ковры пустыни, медленно уносили эдесского посланника вдаль от родного города. Тёплый ветер, точно играя свою безмолвную, волшебную симфонию, нежно ласкал лица путешественников, загоревших под лучами палящего солнца, как будто давал понять, что эта длительная поездка не будет для них столь утомительной и завершится благополучно.

Так и случилось.

 

------------------------------------------------

 

 

user posted image

 

 

Вскоре кроткий Ананий – живописец из Эдессы, посланник царя Авгаря, отважный воин и прекрасный телом муж со своими путешественниками прибыл в Йершалаим. Богатый город поражал своим величием, красотой и роскошью царских дворцов и возведённых зданий. Во всём чувствовалась рука легендарного правителя Соломона, который сделал этот город неповторимой жемчужиной Израиля. Говорят, это был один из мудрейших царей, который привёл своё царство к процветанию. И память о нём хранят эти великие сооружения, возвышающиеся над стенами благословенного Йершалаима. Эдесские гости поспешили в сторону торговой площади, куда стремительно стекался народ. К счастью и к своему глубокому удивлению, он – Ананий увидел там и самого Учителя, который о чём-то беседовал с горожанами… и также недавно, судя по слухам, прибыл туда со своими многочисленными учениками, коих насчитывалось около сотни. Да! Это был он, тот самый, о котором говорили в родной Эдессе, как о долгожданном Спасителе. Благоговеющие ученики стояли рядом со своим Учителем, создавая что-то вроде кольца. Да, его зовут Йешу бен Йозеф из Назарета, воскликнул в сердце своём живописец. Оглядывая людей рядом стоящих, он обнаружил, что среди учеников этого святого было и немало женщин, жаждущие слышать слово Учителя. Но разобрать было язык арамейский крайне трудно, хотя Ананий, получивший своё образование у лучших эдесских учителей, и немного владел им. Учитель говорил тихо и спокойно, несмотря на то, что вокруг было очень много народа. Каждый желал пробраться ближе к нему, чтобы уловить каждое слово, что слетало с его божественных уст. Его речь была подобна тихой, прозрачной реке, мягко текущей в своём направлении, напитывая влагой высокие сухие берега. Казалось, ничто не способно было прервать ритм мысли этого мудрого Равви, которая была предельно на чём-то сосредоточена. Хотя Ананий и заметил для себя, что сей муж был достаточно молод, но мудрость, исходящая из уст его, удивляла и вдохновляла. А люди, меж тем, продолжали прибывать, наполняя торговую площадь. Ананий не мог поверить своим глазам, его сердце взволнованно билось. Образ Учителя какой-то волшебной силой притягивал внимание Анания и даже друзей его, которые ничего об этом мудреце не знали. На какое-то мгновение (так показалось живописцу) Учитель обратил внимание на него, невозмутимо продолжая беседовать с многими вопрошающими. Душа Анания затрепетала, ибо что-то необычное начало происходить внутри. Живописец внимательно стал рассматривать сидящего Равви, желая уловить его переживания. В этот момент, казалось, сердце Анания распахнулось настолько широко, насколько это возможно, стремительно наполняясь нежностью и глубоким чувством признательности и благоговения к назаретскому Учителю. Это было дивно, ибо живописец из далёкой Эдессы ещё не знал лично этого человека, но доверие к нему росло безмерно.

Его лик был сияющему солнцу подобен, притягивая к себе жаждущих и ищущих. Его глубокий взгляд выражал, казалось, бесконечную любовь ко всему живому. И это чувствовалось всеми фибрами души. Он кротко улыбался и глаза его, точно два океана, были наполнены невыразимой, неземной нежностью. Он, несомненно, был не похож на других. Его светлая кожа, русые, длинные волосы, роскошная борода, крепкие руки… всё, всё было другое. Он выделялся среди иных людей. Но откуда он? Он говорил, как и все, на арамейском. О чём хочет поведать этот таинственный странник? И что-то подсказывало, что он знал множество иных языков и способен был понять каждого, кто к нему обратится. Первая мысль, которая открылась Ананию после того, как прошла проповедь – «он есть Учитель Любви», но простые люди, почитавшие его, обращались к нему просто – Равви (потом, безусловно, его нарекут Христом, ибо таким он сохранился в сердцах людей). Итак, Учитель из Назарета был всегда окружён большим количеством народа, который следовал за ним и всегда стекался на проповедь, желая получить исцеление и иные дары. И подступиться к Мастеру не представлялось пока возможным.

Время шло. Ананий неоднократно пытался втиснуться, подойти ближе, обратиться к Учителю. Но всё тщетно. Людей было достаточно много и все желали быть ближе к Равви. Но Учитель, казалось, слышал их всех, ничто не ускользало от его внимания. Его улыбка, казалось, была способна остановить любую бурю в горниле волнений людских. Художник заметил, что Учителю достаточно было взгляда, дабы ученики его восприняли просьбу, ибо между Христом и учениками установилась какая-то сердечная, нерушимая связь, что была видна каждому, кто был сердцем открыт.

Меж тем, на глазах Анания происходили многочисленные чудеса, которые творил этот великий святой. Слепые начинали видеть, хромые – ходить, заболевшие выздоравливали…

Люди приходили из самых разных мест, задавая Мастеру самые различные вопросы. Многих ответы Учителя приводили в состояние волнения и искренного удивления. Некоторые, впрочем, выражали и страх, ибо Равви говорил о новом миропонимании, что нацелено было на коренное изменение религиозной жизни людей. Это так, ибо Учитель имел важную цель – нести людям «слово новое», слово живое. Но вливают ли молодое вино в старые меха?.. Посему… боле всего недоумевали те, кто отстаивали ветхие законы. Но таковые стояли в стороне, внимательно наблюдая за происходящим. Вот, как это было.

– Равви, - говорил один из рядом сидящих возле Учителя, ловя его взгляд, - мы просим тебя, расскажи нам о законах жизни, чтобы и мы могли соблюдать их и быть праведными. Мы станем слушать учение твоё, дабы исцелиться от невежества и тьмы.

И отвечал Йешу бен Йозеф (кротко и проникновенно в глаза глядящий), садясь между учениками.

– Говорю вам, никто не может быть счастливым, кроме как выполняя Закон.

И продолжали вопрошающие.

– Мы все соблюдаем данные Мойсеем законы, в точности так, как они записаны в священных писаниях.

И Учитель ответил.

– Не ищите закон в ваших книгах, ибо закон есть жизнь, писания же мертвы. Говорю вам, Мойсей получил эти законы от Бога не в письменном виде, а через слово живое. Закон есть живое слово живого Бога, данного живым пророкам для людей живых. Во всём, что являет собой жизнь, записан этот закон. Вы можете найти его в травах, в деревьях, в реках, в горах, в птицах небесных, в рыбах морских, но прежде всего ищите его в самих себе. Ибо говорю вам, всё живое ближе к Богу, чем писания, в которых нет жизни. Бог так сотворил жизнь и всех живых существ, чтобы могли они вечным словом обучать человека законам истинного Бога. Бог писал эти законы не на страницах книг, а в сердцах ваших и в духе вашем. Они в дыхании вашем, в вашей крови, в ваших костях, в вашей плоти и в каждой мельчайшей частице тонких тел ваших. Они в воздухе, воде, земле, в растениях, в лучах солнца. Все они говорят с вами, чтобы вы могли понять язык и волю Бога живого. Но вы закрываете глаза ваши, чтобы не видеть. Посему говорю вам: писания – это творения человека, а жизнь и всё её многообразие являются творениями нашего Бога. Почему же не слушаете слов Бога, записанных в его творениях? И почему изучаете вы мёртвые писания, которые есть творения рук людских?

Эти слова произвели разное впечатление на окружающих, прокатилась волна искренного удивления, доносился шёпот и тихие комментарии среди людей. Однако глубоко вдохновлён был эдесский живописец.

Казалось, само время замедлило сейчас стремительный бег, когда великий Учитель говорил своё слово. Ананий настолько был вдохновлён, что боялся даже пошевелиться, его сердце было открыто и готово было вместить в себя каждую мысль, которую изрекал таинственный Учитель. Чувством благоговения были наполнены и все его ученики, хотя и были среди них сомневающиеся. Один из самых любопытных мужей вновь задал вопрос.

– Как же мы можем читать законы Бога, которые не в писаниях? Где записаны они? Прочти их нам оттуда, где ты видишь их, ибо не знаем мы ничего, кроме писаний, унаследованных нами от предков наших.

Йешуа отвечал.

– Вы не понимаете слов жизни, потому что пребываете в смерти. Темнота закрывает вам глаза и уши ваши глухи. Ибо говорю вам, никакой пользы вам нет от изучения мёртвых писаний, если на деле отвергаете вы Того, Кто дал вам эти писания. Бог и Его законы не в том, что вы делаете (разгул, похоть, стремление к богатствам и ненависть к врагам). Ибо всё это далеко от истинного Бога и ангелов Его, но исходит от царства тьмы и властелина зла. И всё это вы носите в себе, и потому слово и сила Бога не могут войти в вас, ибо всяческое зло и мерзость обитают в теле вашем и мыслях ваших. Если вы желаете, чтобы слово Бога живого и сила Его вошли в вас, не оскверняйте тело ваше и дух ваш, ибо тело есть храм духа, а дух есть храм Бога. И потому очищайте сей храм, чтобы Властитель храма мог пребывать в нём и чтобы занял он место достойное его.

Люди замерли, на площади была полная тишина.

– И от всех искушений тела вашего, – продолжал тихо Учитель, – и вашего духа исходящих от сил тьмы, находите убежище в тени небес Бога. Обновите себя и поститесь, ибо владыка искушений и все его напасти могут быть изгнаны лишь постом и молитвой. Уединитесь и поститесь в одиночестве, практикуя и каждодневное молитвенное созерцание. Явите усердие. Бог живой увидит это и велика будет ваша награда.

Таковы были наставления Учителя га Нодзри.

Так пролетели дни и Ананий, находясь на каждодневных проповедях Равви, которые часто проходили в живописных уголках Йершалаима, так и не смог к нему приблизиться, хотя ему удалось войти в сношение с учениками его. Великое множество народа и отсутствие свободного места не давали возможность ни приблизиться к Спасителю, ни написать его прекрасный лик…

И вот однажды, когда такая возможность появилась, живописец из Эдессы принялся за работу… в надежде её быстро закончить. Он достал кисти и начал писать. Но вглядываясь в очи Учителя из Назарета, бедный художник понял, что долго смотреть на лик он не сможет, ибо свет, исходящий от лика… вызывал боль в глазах и невозможно было боле смотреть. Впервые очи художника не повиновались ему. Ананий был в отчаянии.

Однако посланник из Эдессы вспомнил, что должен передать Учителю письмо от своего царя. И попытался настойчиво приблизиться. Но попытка вновь не удалась.

Вскоре, когда все люди двинулись к воде, Учитель (видно давно приметивший гостя) тихо сам подозвал его – Анания, назвав по имени. Эдесский художник, проделавший столь огромный путь, очень обрадовался и с радостью поспешил к Учителю.

– Мир тебе, дорогой гость из Эдессы! – обратился нежным голосом Йешу. Ананий низко поклонился и поприветствовал Учителя.

– Приветствую тебя, дорогой Учитель га Нодзри. Проделал я немалый путь, дабы видеть очами своими святого человека. Посланник я правителя Эдессы… имеет просьбу он к тебе.

– Не продолжай боле, я всё уж знаю, дорогой гость! Сядем же с тобой у этого камня и побеседуем, – указав рукой на каменную глыбу, отвечал Учитель.

– Благодарю! – прошептал живописец.

Они сели на берегу и начали неторопливую беседу.

Потом после того, как Учитель внимательно выслушал просьбу живописца написать портрет, прочитал предъявленное письмо, привезённое из далёкого восточного города (удивительно то, что Учитель легко прочёл письмо, точно оно было написано на родном ему арамейском языке).

– Благословен ты, живописец из Эдессы, – произнёс вдруг Йешу, сердечно глядя на трепетавшего художника, – ибо ты первый понесёшь благую весть в город свой родной. И примут тебя с должным почтением, ибо миссия твоя очень важна и город твой нуждается в том, что ты привезёшь с собой. Говорю тебе, твой край скоро станет известным, ибо вера людей укрепиться, а твоё имя не будет забыто потомками в веках…

Ананий поблагодарил Учителя за слова, а потом уж задавал ему многочисленные вопросы, что накопились в душе. Так пролетели часы и волшебный закат уже бережно обнимал далёкие горизонты и тёплые краски заходящего солнца стремительно скользили по стенам домов, словно безмолвно призывая к какой-то великой мистерии. Время спустя было написано ответное письмо царю. Оно имело следующее содержание: «Блажен ты, если уверовал в Меня, не видев Меня. Написано обо Мне: видевшие Меня не уверуют в Меня, чтобы не увидевшие уверовали и ожили… А что ты приглашаешь Меня к себе, то надлежит Мне исполнить здесь всё, ради чего Я послан; а когда исполню, то вознесусь к Пославшему Меня. Когда же вознесусь, то пошлю к тебе одного из учеников Моих, чтобы он исцелил болезнь твою и даровал жизнь тебе и тем, кто с тобой», – так было написано ответное письмо благословенному царю Эдессы. Ананий был счастлив. Его лицо просияло. Всё его тело излучало нежнейшие токи благодарения. Он поклонился Учителю и бережно поцеловал ноги его.

Находясь же у воды, Учитель взял белый плат, и намочив его, осторожно приложил к своему лику… Через некоторое время на плате проявились черты лица Спасителя. Белый плат сей, названный впоследствии «Нерукотворным», Учитель передал Ананию, ибо плат был наполнен дивной силой исцеления… Через прикосновение к нему человек мог исцелиться от любой болезни…

С великой благодарностью принял сей дар кроткий художник Ананий. Ещё раз, низко поклонившись Учителю, он отправился в путь.

…И хотя портрет Учителя так и не был написан, счастливый Ананий ехал не с пустыми руками в Эдессу… На протяжении всего пути его не покидало глубокое чувство благодарности Учителю из Назарета и ощущение того, что он делает именно то, что и должен делать… Вскоре он благополучно достиг своего любимого города… Поездка была относительно спокойной.

С радостью принял его любимый царь, испытывавший на тот момент великие муки внутри, о которых мало кто знал. Прочитав ответное письмо, с особым благоговением принял Авгарь святыню и получил вскоре чудесное исцеление; лишь малая часть следов страшной болезни оставалась на лице его до прихода обещанного Учителем ученика. Ананий был вознаграждён царём. Фактически он стал первым христианином, переступившим порог сирийского города, в котором правили боги Древнего Востока…

Всё случилось так, как говорил Учитель. Жизнь художника изменилась, город вновь познал процветание, власть правителя была укреплена.

Вскоре… после того, как Равви навсегда покинул Палестину, попращавшись с учениками своими, Йуда, прозванный Фомой, по велению Учителя, послал к Авгарю апостола Фаддея, «одного из семидесяти». И Фаддей прибыл с особой миссией в Эдессу для крещения всех жителей его, он встретился с правителем. Он сказал: «Так как ты крепко уверовал в Пославшего меня, то я и послан к тебе». В ответ склонившись, сердечно говорил ему Авгарь: «И я уверовал в Него и в Отца Его». Тогда Фаддей торжественно произнёс: «Поэтому во имя Его возлагаю на тебя руку мою». И как только он сказал это, так Авгарь исцелился окончательно от болезни и страданий своих. Царь внутри ликовал. К вечеру был великий праздник в городе, на котором присутствовал и почтенный Ананий.

Потом святой апостол, когда ему показали Нерукотворный Образ, привезённый из Йершалаима, бережно написал на нём слова «Христе Боже, всякий, уповая на тебя, не постыдится», Авгарь украсил его и установил в нише над городскими воротами. Нерукотворный Образ сей единодушно стал почитаться всеми жителями этого города как великая святыня.

Так случилось (само время, видимо, распорядилось так), что славный восточный город Эдесса стал одним из первых городов который с любовью и пониманием принял христианство, оставив все свои прежние верования. Наш дорогой друг – верховный жрец этого города также принял «ученье новое» и в душе его поселилась великая благодать.

Да, Фаддей, остановившись в сем городе, исцелил тогда многих, очень многих: творил великие чудеса и проповедовал слово Божие, как завещал Учитель. После… он покинул Эдессу и отправился дальше. Говорят, он ушёл на Восток, к тем землям, где терялись следы Учителя.

Очень скоро исцелённый царь удачно женился. А его возлюбленная охотно приняла христианство и через некоторое время родила ему прекрасных, здоровых детей. И были они вместе счастливы, храня в своих сердцах глубокое, нежное чувство, основывая любовь свою, на любви к Отцу Небесному. И являл царь образец для жителей своих, дабы были они целомудренными и чистыми. Ананий же продолжал неоднократные попытки написать лик Учителя и к нему стекались люди, чтобы побеседовать с ним и посмотреть на его удивительные картины. И до конца жизни сирийского художника к нему продолжали приходить новые люди. Встреча с Учителем из Назарета стала самым ярким событием в жизни Анания, который до последних дней своей жизни земной продолжал служить тому, которого благодарные люди нарекли Христом.

Авгарь – «пятый» Ухама, царь Осроены, управлял в столице, городе Эдессе с 13 по 50 годы, активно содействуя распространению христианства среди своего народа. Это были самые счастливые годы для жителей этого города…

Много лет жители хранили благочестивый обычай поклоняться Нерукотворному Образу, когда проходили через главные ворота. И так пролетели десятилетия…

Вскоре, когда пришло время, царь Авгарь умер, оставив достойных наследников. Христианство тогда ещё имело свою великую силу в этом городе…

Но однажды один из правнуков Авгаря, правивший Эдессой, впавший в идолопоклонство под влиянием тёмных страстей, решил убрать Образ с городской стены и сжечь. И назначен уж был день и час… Ночью же эдесскому епископу во сне явился Учитель и повелел срочно скрыть плат с его изображением. Равви настаивал на том, что плат необходимо сохранить, ибо жезл власти ныне у тех, кому чужды законы мира Духовного. Сон был недолгим. Вдохновлённый божественным видением, епископ, не медля, пришёл с лампадой и со своим клиром к месту, где находился Образ. И по просьбе Учителя, заложил глиняной доской и кирпичами, дабы сохранился он для потомков. Так святыня этого города была сокрыта на долгие века. Прошло очень много лет и жители забыли о святыне, забыли и о Христе, и о чудесных исцелениях… ибо новые правители имели иную веру.

Казалось, город утратил свою силу…

Но это было не так.

Мой дорогой друг, ты желаешь знать, что было дальше? Внимай же: в 544 г. собрав огромное войско, персидский царь Хозрой I осадил Эдессу. Казалось, Эдесса была уже в руках Хозроя, ибо в городе не было достаточного количества людей и оружия для сопротивления. Положение небольшого города казалось безнадежным, ибо правители были бессильны. Жители были очень встревожены… А железная рука Хозроя – сильной и твёрдой. Напряжение в городе нарастало, ибо воины Хозроя были многочисленны и безжалостны. Вооружённые кавалькады продолжали брать в окружение Эдессу. Жители города готовились к отражению. Великие сомнения поселились в их сердцах.

Однако эдесскому служителю Евлавию явилась Царица Небесная и повелела достать из замурованной ниши тот самый Образ, который спрятал однажды ночью мудрый епископ. Мария молвила, что Образ сей спасёт город от неприятельского разорения. Её появление в скромной келье Евлавия произвело глубокое потрясение в душе не только епископов, но и многих жителей, узнавших об этом. Быстро разобрав в указанном месте кирпичную кладку, жители изумились, ибо увидели и прекрасно сохранившийся Образ, и отпечаток пресвятого лика на керамике – глиняной доске, закрывавшей святой урбус. Жители Эдессы в тот же миг раскаялись. Многие вспомнили о благочестивом царе Авгаре и жене его, о первом христианине, который переступил порог этого города. В тот день христианство вновь вернулось в это место. Подул лёгкий ветерок. И в небе, над городом на мгновенье показался образ того самого художника Анания, который безмолвно указывал на отпечаток «святого лика». Секунды спустя видение исчезло. Однако, глядя на плат, можно было заметить, что на нём отчётливей проявились очи Учителя, что было явлением, казавшемся невероятным.

Да, все жители города стали свидетелями этого небольшого чуда. Плат же воистину исцелял, ибо подходившие к нему, менялись на глазах. Казалось, рядом с удивительным платом присутствовал и дух Учителя га Нодзри. После всеобщего покаяния и совершения крестного хода с Нерукотворным Образом у стен города персидские войска неприятеля неожиданно сняли осаду и спешно покинули пределы страны. Но в чём причина их внезапного отступления? Говорят, некая невидимая сила не позволила ни стрелам, ни войскам вражеским приблизиться к городу. Это место, считали жители, находится под защитой Духовного мира и в этом они были, безусловно, правы.

Восточный город был спасён!

Жители ликовали.

 

 

 

-------------------------------------------

 

 

Но история на этом не заканчивается, мой друг.

Поговаривают, что был в своё время ещё один плат, на котором отпечатался лик Учителя из Назарета. Поговаривают, что некая благочестивая еврейка Вероника, сопровождавшая Христа в Его крестном пути на Голгофу, подала Ему льняной платок, чтобы Христос мог отереть с лица кровь и пот. Лик Христа запечатлелся на платке том. Реликвия, именуемая «плат Вероники» хранится ныне в соборе Святого Петра в Ватикане. Предположительно, имя Вероники при упоминании Нерукотворного образа возникло как искажение латинского «vera icon» (истинный образ). Правда, существует ещё один плат с изображением Спасителя, который именуется как «Лик из Манопелло», он также называется «Вуаль Вероники»… однако без тернового венца… Но это уже совсем другая история, мой друг.

А пока прощай.

 

 

 

Да хранит тебя Небо!

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Сергий, выражу тебе благодарность и за Соломона с царицей Савской, и за образ Христа. Это намного больше, чем прекрасные произведения. Здесь и сильные образы, и ДУХ Вечности и Вера. Прекрасный стиль. Глубокое знание материала.

Да хранит тебя Небо!

Володя

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 3 weeks later...

Когда-то в детстве, в школе художников предложили мне

нарисовать картину на свободную тему. И всё, о чём желал я,

это передать на бумаге образ Тадж Махала. И я принялся за работу.

Моя работа тогда вдохновила меня, а заодно и учителей...

И сейчас хотелось бы вернуться к этому образу и поведать эту удивительную

легенду, которая повествует о любви восточного императора

к прекрасной Арджуманд, в честь которой

и был воздвигнут величественный Тадж Махал.

 

Итак, в путь... rolleyes.gif

 

 

 

 

Цветок Любви

 

(Откровение Шаха-Джейхана, Хуррама –

сына мудрого Джахангира, полюбившего всем сердцем

и взявшего в жёны прекрасную Арджуманд Бану, дочь

благословенного министра Асаф Хана,

которой имя в браке дано было Мутмаз Махал)

 

 

 

На южном берегу реки Джамна, неподалёку от индийского города Агра возвышается божественный храм-мавзолей Тадж Махал. Его беломраморные купола чудесным образом возносятся высоко к голубым небесам, в целомудренных очертаниях которых можно угадать бесконечно прекрасные женские формы.

Посмотри, мой друг, на эту сияющую сквозь тьму времён, нежнейшую мраморную жемчужинку. Да, этот шедевр восточной архитектуры – ни что иное, как памятник любви, который запечатлело в драгоценном камне влюблённое сердце. Он божественен и светел, и бесконечно прекрасен.

Воистину, его называют олицетворением великого и нетленного чувства, «слезинкой на лице Вечности», мраморной поэмой, иль божественной симфонией, которую сотворила рука нежной любви. Никакие слова не в силах передать всей красоты и торжественного великолепия этого монумента, потрясавшего и потрясающего воображение всех великих поэтов и влюблённых. И кажется, что само время не властно над ним, ибо любовь, что сотворила сие, не знает временных пределов. Отражаясь в зеркальной водной глади простирающегося канала, возносящийся к небу… благословенный Тадж Махал торжественно предстаёт пред нами, вот уже много веков являя собой образец неземной красоты и совершенной гармонии.

 

 

 

 

user posted image

 

 

Прислушайся к его крепким, мраморным стенам. Они не безмолвны, не мертвы они, ибо хранят в себе драгоценную энергию любви, что сердце согревает пламенным потоком. О, твоё нежное сердце способно услышать тихую, дивную музыку, которая, словно доносится изнутри, иль, быть может, отражает волшебное звучание Неба. Это – песнь любви, что, подобно реке Джамна, сердечно устремляется к Вечности сквозь зеркала времён, неся великую Идею, объединяющую всех любящих. Эта воистину чарующая мелодия не может не задевать самых живых, сокровенных струн твоей души, мой друг. Да, она потрясает до самых глубин. Она нежна и волшебно красива. Она не оставляет никого равнодушным, ибо эта песнь есть великое откровение влюблённого, которую поёт благословенный Хуррам, ставший в те времена императором Моголов, мудрым правителем могущественной страны, получивший имя Хан-Джейхан. Песнь любви – это песнь сердца бессмертного императора Джейхана, полюбившего прекрасную Арджуманд. Его голос – это голос самой нежности, которую только способен выразить мужчина. И века сохранили её…

– О Лайла, Лайла, моя любовь, кровиночка моя. Твоё имя навсегда запечатлелось в сердце моём. И каждый раз, обращаясь к нему, моя душа возносится к Божественным Чертогам.

О милая! Твоя красота никогда не иссякнет, она подобна прекрасному цветку любви, что согревает моё сердце и делает нас воистину бессмертными.

О милая!

О Лайла, Лайла, моя нежная богиня, Гюли моя, подарившая мне счастье на Земле. Царица сердца моего, ты навсегда со мной пребудешь в душе моей, ибо без тебя, моей половинки второй, как познать всю Бесконечность звёзд и красоту миров надземных, и всё величие Творца Небесного и мудрость. Самой судьбой обещана ты мне… Любовь венчала нас на звёздах. Моя Гюли, кровиночка моя…

 

 

user posted image

 

 

smile.gif Продолжение следует...

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Серёжа! То, что ты начал писать, очень красиво, чувственно и сильно. Для меня эта история особенная... не знаю почему, но именно она вызывает те ощущения и чувства, которые открывают глубинную память... Благодарю тебя.

 

У меня есть мечта – побывать в местах силы Любви на Земле. Тадж Махал, безусловно, одно из них...

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Присоединиться к обсуждению

Вы можете ответить сейчас, а зарегистрироваться позже. Если у вас уже есть аккаунт, войдите, чтобы ответить от своего имени.

Гость
Ответить в этой теме...

×   Вы вставили отформатированный текст.   Удалить форматирование

  Допустимо не более 75 смайлов.

×   Ваша ссылка была автоматически заменена на медиа-контент.   Отображать как ссылку

×   Ваши публикации восстановлены.   Очистить редактор

×   Вы не можете вставить изображения напрямую. Загрузите или вставьте изображения по ссылке.

×
×
  • Создать...